|
- Вам представится возможность найти любые слова, чтобы разъяснить, что в Городе Солнца вы имеете в виду отнюдь не общность всего имущества, что противоречит всем законам, и человеческим и божеским. - Общность имущества (здесь не надо искать другого слова!) должна быть полной, монсеньор. Беда, если дом или конь, поле, колесница или лодка могут принадлежать одному, а не другому, зарождая в нем зависть. Не должно существовать понятие: "это твое", "это мое"! Человеку может принадлежать только то, что на нем в условиях природы. Иначе зародыши "зла собственности" расцветут бесправием и тягой, к преступности, к нищете и богатству, к праздности и страданиям и сведут на нет преимущество жизни в подлинно свободном от всех зол обществе. - Мне трудно переубедить вас, отец Фома. Но я хотел бы вас предупредить, что не эти обреченные мечты, а заслуги противоборца испанской тирании вывели вас из темницы и вводят сейчас в королевский дворец Франции. - Вы огорчаете меня, синьор Мазарини. Я надеялся, что монсеньор Ришелье разделяет мои убеждения, если просил папу о моем освобождении. - Вы глубоко заблуждаетесь, отец Фома. Кардинал Ришелье не обращался к святейшему папе с такой просьбой. Папа Урбан Восьмой освободил вас по своей великой милости из сострадания. Что же касается молодого человека, защищавшего вас, то он был прислан в Рим, поскольку кардинал Ришелье предвидел ваше освобождение. И если вам будут оказаны какие-либо знаки внимания, то отнесите их не к своим необузданным мечтам, а только лично к себе. - Мудрейший синьор Мазарини, я должен признаться вам, что эти мечтания и составляют мою сущность. По крайней мере, так понимает меня господин Сирано де Бержерак, которого монсеньор Ришелье нашел нужным прислать за мной. - Ничего не значащее совпадение. Этот молодой человек известен в Париже как крайне необразованный и тупой буян. Он мог вам наговорить немало глупостей, забывая, что он только солдат со шпагой, не больше. - Как странно, - заметил Кампанелла, - он произвел на меня иное впечатление. - Первое впечатление всегда обманчиво, отец Фома. - Я привык думать наоборот, монсеньор. - Вам придется отказаться от многих своих былых привычек. - Но, обретя теперь слободу в вашей прекрасной стране... - Мы с вами земляки, синьор Кампанелла. Эта страна прекрасна, если к ней должным образом относиться. - Я хочу лишь воспользоваться ее гостеприимством, чтобы издать свое собрание сочинений. Мазарини пожал плечами и загадочно произнес: - Сколько успеете, отец Фома. Долгой вам жизни на свободе! (3) Карета въезжала в Лувр. |
