Ада тут же засуетилась:

— Все в порядке, дорогая. — Она успокаивающе похлопала Пейшенс по руке. — Еще минутка — и вам будет лучше.

Пейшенс стиснула зубы и уставилась в потолок.

Утром ее разбудила миссис Хендерсон. Появление заботливой экономки удивило Пейшенс: она ожидала увидеть одну из горничных.

Миссис Хендерсон улыбнулась и раздвинула шторы.

— Мне нужно снять припарку и перебинтовать ваше колено.

Пейшенс поморщилась. Она надеялась, что бинтов удастся избежать.

— Сейчас только семь! — воскликнула она, посмотрев на часы.

— Да. Мы сомневались, что из-за припарки вы хорошо выспитесь.

— Я не могла перевернуться. — Пейшенс с трудом села.

— Сегодня будет лучше. Хватит только бинтов. Пейшенс с помощью экономки переместилась в кресло. Миссис Хендерсон сняла припарку, покудахтала над ее коленом и перевязала его свежими бинтами.

— Я не смогу ходить, — испугалась Пейшенс, поднимаясь.

— Естественно. Вы не должны ходить в течение нескольких дней, чтобы колено зажило.

Пейшенс прикрыла глаза и тихо застонала. Миссис Хендерсон помогла ей умыться и одеться.

— Подать вам завтрак сюда или вы спуститесь?

Мысль о том, что ей придется провести весь день в четырех стенах, вызывала омерзение. Это будет самой настоящей пыткой! Уж лучше спуститься вниз, причем сейчас, пока все не собрались.

— Спущусь, — решительно ответила она.

— Отлично.

К ее изумлению, миссис Хендерсон направилась к двери. Она выглянула, что-то сказала и отошла в сторону, широко распахнув створку.

В комнату вошел Вейн.

Пейшенс ошеломленно смотрела на него.

— Доброе утро.

С бесстрастным выражением лица он пересек комнату и, не дав ей опомниться, подхватил на руки.

Пейшенс подавила вскрик. Все как прошлой ночью, с одним лишь чрезвычайно существенным отличием.

Ночью на ней был плащ, его плотная ткань служила надежной преградой для его прикосновений, поэтому они не нарушали ее душевного равновесия. Сейчас же она чувствовала каждый его палец даже сквозь саржу платья и нижнее белье. Одной рукой он держал ее под колени, другой — под спину, и его кисть оказалась как раз на уровне ее груди.

Вейн шел по галерее, а Пейшенс пыталась выровнять дыхание и молилась о том, чтобы ее волнение было не так заметно. Взгляд Вейна скользнул по ее лицу, а потом не отрывался от ступенек лестницы.

Пейшенс покосилась на него. Его лицо все еще выглядело суровым, как и прошлой ночью. Пленительные губы были плотно сжаты.

Она недовольно произнесла:

— Между прочим, я еще в некотором смысле дееспособна.

Вейн изучающе посмотрел на нее, а потом опять сосредоточился на лестнице.

— Миссис Хендерсон говорит, что вам нельзя ходить. Если я увижу, что вы на ногах, привяжу к дивану.

Пейшенс от удивления открыла рот, но он не обращал на нее внимания. Его сапоги застучали по плиткам холла. Пейшенс уже собралась высказать свое мнение по поводу его командирских замашек, но вынуждена была промолчать: Вейн вошел в столовую. И там находился Мастерс. Дворецкий поспешил выдвинуть для нее стул рядом со стулом Вейна. Вейн мягко опустил ее на стул. Мастерс подвинул ей под ноги скамеечку. Вейн поставил на скамеечку ее больную ногу.

— Вам принести подушку, мисс? — осведомился Мастерс. Ну что ей оставалось делать? Она изобразила на лице благодарную улыбку:

— Нет, спасибо. Мастерс. — И посмотрела на Вейна. — Вы были более чем любезны.

— Всегда рад услужить, мисс. Что бы вы хотели на завтрак?

Вейн и Мастерс позаботились о том, чтобы у нее на тарелке было достаточное количество пищи, а потом наблюдали, как она ест.