Прекрасные леди, с которыми граф проводил время в Лондоне, носили платья с пышными юбками и широкими рукавами.

По сравнению с ними Минерва выглядела простушкой.

Впрочем, с этим она ничего не могла поделать, а потому, как можно искуснее уложив волосы в прическу, девушка спустилась вниз.

Она увидела, что дети невероятно рады только что прибывшему из замка ужину.

Его привезли в удобной карете, которая должна была отвезти в замок Минерву.

В корзинках стояли два судка, со всех сторон обложенные сеном, чтобы не остывать. В третьем судке оказался мастерски сервированный холодный лосось.

Минерва поняла, что этого им должно хватить на завтрашний день, а может, и на послезавтрашний.

К удовольствию Люси, среди лакомств оказался шоколадный пудинг в виде ежика с колючками из миндальных орехов.

Привезший ужин лакей остался, чтобы сервировать его. После ужина он должен был вернуться пешком через парк.

Люси и Дэвид так радовались всей этой роскоши и прекрасному ужину, что едва попрощались с Минервой.

Когда присланная за ней карета тронулась, Минерва подумала, что граф совсем не так плох, как говорил Тони.

Она знала, что дети инстинктивно чувствуют доброе к себе отношение и прекрасно отличают его от притворства.

Дети совершенно искренне радовались всему, что сделал для них граф, но и сам он очень нравится им просто как человек.

Для Люси граф стал отцом, которого у нее уже давно не было, а для Дэвида — героем, человеком, который превосходно ездил верхом и мог взять любой самый высокий барьер, как это мечтал делать мальчик.

«Ему будет не хватать графа», — подумала Минерва.

Тут она поняла — хотя ей вовсе не хотелось себе в этом признаваться, — ей тоже будет не хватать его.

Что бы там ни говорил Тони, кататься с графом и разговаривать с ним о множестве вещей, даже не касающихся поместья, было очень приятно.

Минерва была удивлена, узнав, что граф очень начитан.

Сама девушка никогда не путешествовала, но часто говорила со своим отцом о мире. Он видел страны, людей и всевозможные достопримечательности совсем не так, как видят их обычные люди, и всегда мог рассказать о них что-нибудь интересное и необычное.

А граф очень напоминал Минерве ее отца.

Когда карета остановилась у входа в замок, девушка честно призналась себе:

«Да, я буду очень скучать, когда он уедет, а пока он тут, следует наслаждаться этим!»

Тони и граф уже ждали ее.

Когда вкусный, обед со множеством блюд подошел к концу, Минерва поняла, что она никогда его не забудет.

Девушка впервые видела Тони в таком приподнятом настроении.

Граф смешил гостей историями о том, как он покупал во всевозможных местах лошадей, и о трудностях, с которыми он сталкивался, обучая их.

Наконец, когда Минерве нужно было возвращаться, граф настоял на том, чтобы отвезти ее.

Девушка не взяла с собой теплого плаща — у нее его просто не было.

Ничего не сказав по этому поводу, граф достал откуда-то великолепно расшитую китайскую шаль, которую, должно быть, привез с собой в замок.

Поначалу Минерва подумала, что ею следует покрывать диван или держать в таком месте, где она будет в целости и сохранности.

Однако граф набросил шаль на плечи Минервы. Когда же карета уже стояла у ворот Дуврского дома, девушка сказала:

— Благодарю вас за прекрасный вечер. Возьмите обратно вашу прекрасную шаль.

— Это подарок! — нахмурился граф.

— Нет-нет, что вы! — возразила Минерва. не могу принять от вас такую ценную вещь!

— Я буду очень обижен и, возможно, даже сердит, если вы откажете мне в этом! — ответил граф.

Минерва неуверенно посмотрела на него, не желая вызывать у него злость.