— Оберон…

— Да?

— Если я соглашусь идти с вами, то вы потом вернёте меня домой?

— Как только обоснуемся на новом месте. Один шаг — и ты дома. Только и всего.

— А если, — я запнулась, — если я передумаю… по дороге? И захочу вернуться?

— Не выйдет. Мы можем ходить между мирами только тогда, когда они существуют и устоялись. А странствующее Королевство — нестабильная структура. Так что лучше и не пытаться.

— А, — во рту у меня пересохло, — странствия… это… сколько?

Он пожал плечами. Мол, как считать. Мол, не слишком ли долго приходится тебя уговаривать?

Я представила себе: один шаг — и я дома. Там зима, снег идёт. Можно взять санки, покататься с горы… Вернуться домой, получить по ушам за контрольную по алгебре… И за несделанные уроки… И за невытертую пыль… И вот так жить, жить и знать, что была в Королевстве и сама — сама! — от него отказалась.

А главное — знать, что Оберон меня презирает.

С другой стороны, я ведь потом вернусь в то же самое время. В ту же секунду. И успею покататься на санках, получить по ушам… И встретить Новый год…

— Оберон…

— Да?

— А вы умеете убивать взглядом?

— Да. А что?

— Ничего. — Я с трудом сглотнула. — А вы вообще суровый король?

— Ты хочешь знать, не казнят ли тебя на площади за какую-нибудь провинность? — Его глаза смеялись.

Я смутилась:

— Нет, я о таком не думала… Но в пути — там же опасности? Вы говорили — чудовища?!

— Да.

— Значит, там можно погибнуть?

Он опустил подбородок на сплетённые пальцы:

— Знаешь, Лена… Я не могу гарантировать полную сохранность твой жизни. Как жизни любого из моих подданных. Но я могу обещать, что буду сражаться за тебя, как за себя самого. Как за любого из нас. Вот так. Теперь решай.

Глава 4

У зла нет власти

— На вот, выбери себе. — Гарольд бросил передо мной на стол ворох одежды, в основном кожаной. Чистоты она была средней, и запах от неё был так себе. Я двумя пальцами взяла большую чёрную куртку с железными заклёпками:

— А может, оставить моё? Брюки…

Гарольд окинул меня взглядом:

— Там, куда мы идём, такое не носят.

Ему было лет семнадцать, и он здорово походил на тех десятиклассников, что дружили с Лозовой и Зайцевой. Нахальный тип. И мне очень не понравилось, когда Оберон вызвал его к себе в кабинет, поставил меня перед ним и сказал: «Гарольд, это наш новый маг дороги. Поступает к тебе в обучение».

Я-то думала, что учить меня будет Оберон!

— Ну, выбирай. Штаны там, рубаху, сапоги. Или тебе платье с кринолином? — Он теперь уже явно издевался.

Пришлось мне всё-таки разбираться в этой груде. Почти вся одежда была пошита на взрослых, и, пока я отыскала небольшие штаны и сносную куртку, выбора у меня не осталось.

— Слушай, Гарольд… А куда мы идём?

— Отучаемся говорить «Слушай, Гарольд». Учимся говорить: «Скажите, мастер».

Я подумала, что раньше у него в подчинении никого не было. Мне предстояло быть первой подопытной свинкой.

— Э-э-э… мастер. А Оберон говорил…

Он насупился всерьёз:

— Ещё раз скажешь «Оберон», и я тебе нос расквашу. Говори «его величество».

Я покрепче сжала зубы. Ладно-ладно. Ещё неизвестно, кто кому первый расквасит нос.