— Я тоже слышал, что король прочитал уйму книг и знает кучу историй, — сказал Роланд. — Королевство распадается на части, а он предпочитает говорить в основном о сказках. Возможно, Лесник правильно сделал, направив тебя к нему.

— Если король слаб, как вы говорите, что же будет с королевством, когда он умрет? — спросил Дэвид. — Есть у него сын или дочь, чтобы унаследовать власть?

— Детей у короля нет, — ответил Роланд. — Он правит давным-давно, сколько я себя помню, но никогда не был женат.

— А до него? — Дэвида всегда интересовали короли и королевы, королевства и рыцари. — Его отец тоже был королем?

Роланд задумался.

— Кажется, до него правила королева. Она была очень-очень старая. Однажды она объявила, что вскоре явится юноша, которого никто никогда прежде не видел, и он будет править королевством. Так и случилось, если верить старикам. Через несколько дней после прибытия юноша стал королем, а королева легла спать и больше никогда не проснулась. Старики говорят, будто она чуть ли не радовалась смерти.

Они подъехали к замерзшему ручью и решили немного отдохнуть. Роланд рукоятью меча разбил лед, чтобы Сцилла могла напиться. Пока Роланд ел, Дэвид бродил по берегу. Сам он не был голоден. Жена Флетчера дала ему на завтрак большущую краюху домашнего хлеба с вареньем, и он наелся до отвала. Он сел на валун и стал копать яму в снегу, чтобы добраться до камешков и побросать их на лед. Снег был глубоким, и рука у него зарылась по локоть. Он нащупал несколько камешков…

Вдруг рядом с ним из снега выскочила рука и ухватила его повыше локтя. Рука была белой и тонкой, с длинными обкусанными ногтями, она с нечеловеческой силой потащила Дэвида в снег. Он хотел позвать на помощь, но тут показалась вторая рука и зажала ему рот. Его тащило глубоко в сугроб, макушку засыпало снегом, так что он уже не видел над собой деревьев и неба. Руки вцепились в него мертвой хваткой. Дэвид уперся спиной в твердую землю и стал задыхаться, а потом земля тоже обрушилась, и он оказался в каменистой земляной норе. Руки отпустили его, и темноту прорезал свет. Его лица касались свисающие корни деревьев, и Дэвид увидел перед собой три тоннеля, входы в которые сходились в одном месте. В углу желтели кости; плоть, когда-то их покрывавшая, давным-давно сгнила или была съедена. Повсюду во влажной холодной земле копошились, дрались и умирали черви, жуки, пауки и прочая мелкая живность.

А еще здесь был Скрюченный Человек. Он сидел в углу на корточках, в его бледной руке, утащившей Дэвида, качалась лампа, другая сжимала огромного черного жука. Дэвид увидел, как Скрюченный Человек сунул барахтающегося жука в рот и откусил половину. Он пережевывал жука, не сводя глаз с Дэвида. Нижняя половина насекомого еще немного подергалась и замерла. Скрюченный Человек предложил ее Дэвиду. Дэвид разглядел внутренности жука. Они были белыми. Его затошнило.

— На помощь! — закричал он. — Роланд, пожалуйста, помогите мне!

Но ответа не последовало. От его крика сверху посыпалась земля. Она попала ему на голову и забила рот. Дэвид выплюнул землю и собрался крикнуть снова.

— О, я бы не стал этого делать, — сказал Скрюченный Человек. Он поковырялся в зубах и извлек длинную черную жучью лапу. — Земля здесь неустойчива, а под тяжестью всего этого снега… н-да, и думать не хочется, что может случиться, если она обрушится тебе на макушку. Ты умрешь, полагаю, и не самой приятной смертью.

Дэвид закрыл рот. Ему не хотелось оказаться погребенным заживо вместе с насекомыми, червяками и Скрюченным Человеком.