– Сир!!! – Хансенс саданул сжатым кулаком по кирасе и брякнулся на колено. – Сир, благодарю за милость!

А потом искоса зверски зыркнул на подчиненных. Те тут же дружно повторили жест сержанта и трижды проорали:

– Хох! Хох! Хох!!!

Я едва не расхохотался. Какой, в задницу, «хох»?..

– Благодарю за службу, Юпп. Но клич придется изменить, – обернулся к строю и поманил к себе правофлангового. – Ко мне, боец…

Белобрысый долговязый детина сорвался с места, брякая железом, подбежал и тут же отбил поясной поклон.

Юпп немедля состроил звероподобную рожу, боец сразу же исправился, грюкнул латной рукавицей по нагруднику и зачастил речитативом:

– Прошка, Немоляя сын, ваше сияство, милостивый княже, прибыл, значица, по твоему зову…

Я снова каким-то чудом умудрился не расхохотаться и приказал ему:

– А ну, как рявкни: «Ура!»

– Как прикажете, ваше сияство, милостивый княже! – Прошка выпучил глаза и заревел дурниной: – Уррра!!!

– Вот, слышал, как надо?

Хансенс уважительно закивал.

– Хорошо звучит, сир. Бодро и грозно. Будет исполнено.

– Действуй далее по распорядку. Позже обсудим все остальное.

Следующим собрался с докладом Яжук, но я первым принял своего главного рудного мастера Уве Хортсмана.

Как мне показалось, старик даже помолодел за время моего отсутствия, в глазах светился азарт, движения порывистые, а на покрытых сеткой морщин щеках – румянец. Он пришел не один, а с худеньким и рыжим как огонь пареньком из местных, притащившим на плече немаленький увесистый сундучок. Положил его у ног, степенно поклонился и стал у двери, сложив руки по швам.

– Как вы, мастер Уве? – Я показал мастеру на кресло, сам наполнил чарку арманьяком и поставил перед ним. Дойч – настоящая находка для меня. Великолепный специалист и кристально честный человек. Ему дозволяется гораздо больше остальных, но Уве отлично знает свое место и никогда не злоупотребляет милостью господина.

– Эта земля… – Мастер сделал глоточек из чарки и, довольно щурясь, закончил фразу: – Благословлена самим Господом.

После чего щелкнул пальцами, получил от рыжего увесистый кожаный мешочек и одним движением распустил на нем завязку. На столешницу с металлическим стуком посыпался крупный черный песок, частично спекшийся в кристаллические образования.

– Здесь! – Мастер взял один из кристаллов и торжествующе сунул его мне под нос. – Здесь больше двух с половиной третей великолепного железа! Такого я не видел даже в Штирии и Саксонии, сир. И его много! Целое месторождение! Крицы не требуют длительной выковки и получаются почти без примесей!

– Две с половиной трети? – Я взял в руку песчинку и покатал ее между подушечками пальцев. Магнетит? Магнитный железняк? Похоже, так. Увы, из меня металлург или геолог – как из козьего гузна валторна.

– Сир! – бурно вскинулся мастер, подумав, что я сомневаюсь. – Так и есть, две с половиной, даю свое слово! Мы уже два месяца работаем на этом сырье. Железо получается лучше саксонского. А я знаю, что говорю! – Он поднял к потолку скрюченный подагрой палец. – Увидите сами.

Я молча еще плеснул старику в стопку, а потом капнул и себе. За такое не грех с самого утра оскоромиться. Ну вот, получила Русь свое первое качественное железо.