Темнота вокруг наполнилась возгласами и топотом ног. Кто-то метался, орал, перекликались голоса, снова хлопнул выстрел, снова раздался вскрик — на сей раз азартный.

— И с чего они решили, что мы придем без охраны? — хрипло пробормотал Kapпac и придерживая раненную руку, поднялся на колени. Встал на ноги и саданул скорчившееся на земле тело ботинком в бок. Тело пронзительно взвизгнуло и захныкало.

Глава 32. Кто спер чемодан?

Из переулка, с трудом запихивая паро-беллум за ремень, прихромал Яков за шкирку волоча мелкого мужичонку неопределенно-потрепанной наружности. Мужичонка испуганно ругался и то и дело пытался упереться подошвами, как кот, которого за шкирку волокут тыкать носом в художества. Разъяренный Яков пнул его под зад, мужичонка замахал руками и ляпнулся рядом со скорчившимся на булыжниках подельником.

— Двое их там было, шлимазлов. Один утек, второй — вот, — проворчал Яков и зажав паро-беллум локтем раненной руки принялся здоровой неловко его перезаряжать.

На краю крыши, с которой недавно стреляли, возникла человеческая фигура. Человек выразительно помахал руками, давая понять, что там уже никого. Человеческий силуэт снова пропал, а через пару минут под фонарь выбежал секретарь Kapпaca.

— Был один человек, ушел, — бросил он отрывисто.

— Это что ж выходит, Гунька гугнявый прав: никакого драккара и нету, на голый понт нас брали? — косясь на так и сидящего на мостовой Гунькина, пробормотал Яков.

— А вот сейчас и узнаем. — буркнул Карпас, кивком указывая своему секретарю на пленников.

Мягким плавным движением молодой мужчина скользнул к ним, на ходу вынимая паро-беллум из кобуры.

— Эй-эй, нехристи, вы шо затеяли? — скребя подошвами по мостовой, пойманный Яковом налетчик попытался отползти. — Нас убивать нельзя! Нас искать будут!

— В Черном море-то? — секретарь выразительно щелкнул курком и приставил ствол паро-беллума к голове пленника. Тот так и замер с раскрытым ртом и испуганно выпученными тазами. — Потому как я тебя в Днепр спущу и плыви — туркам жаловаться, как тебя злые нехристи обижают!

— Жиды клятые! — прижимающий руки к животу тощий сверкнул злым взглядом и по-крысиному оскалил зубы. — Вам это с рук не сойдет! У нас хозяин есть!

— Хозяяяяин… — задумчиво протянул Яков и присел рядом на корточки. Ухватил лежащего за волосы и запрокинул ему голову. — Это хозяин ваш придумал про варяжский драккар с железом наврать? Шибко умные — придумкой своей развели тупых жидов на тыщи? Ничего, хозяина твоего мы разъясним, а ты у меня сейчас поплывешь. Без драккара. Зато с железом. Гей, олухи, кто там ни есть! На складе рельса кусок был — тащите его сюда! — повысил он голос. В темноте засуетились и через мгновение оттуда вывернули двое, волоча изрядный кусок заржавленного рельса. Яков постоял, переводя взгляд с одного налетчика на второго, и наконец кивнул на тощего. — Вяжи его, парни. А ты не дергайся! — перезаряженный паро-беллум указал на попытавшегося приподняться подельника.

Рельс с грохотом швырнули рядом и принялись привязывать к нему тощего налетчика.

— Вы чего… чего! Не надооо! — когда его руки и ноги захлестнули петлей, пропуская между ними рельс, тощий истошно заголосил. — Не губите душу православную!

— А нам-то что, мы ж нехристи, — сноровисто затягивая очередной узел, ответили ему. Рельс вместе с отчаянно извивающимся привязанным человеком подняли.

— Не мы то! Не мы! Не придумывали мы ничего! И на понт не брали! Мы честные налетчики, только хабар взять хотели! Пан приходил, пышный пан, важный, сразу видно — большой человек, может даже хазу держит! Сказал, ночью на складских причалах жиды большой хабар отдавать станут, а своих за каким-то Пеком из города погнали.