— Дальше мне хода нет, — виновато развёл рукавами балахона князь, — дальше сам.

— Дмитрий Алексеевич, а кто вас так наказал? — рискнул я спросить у призрака. Всё-таки две сотни лет стеречь родовой алтарь… Не сильно похоже на поощрение.

— Матриарх рода, — признался тот. — Как только найдётся достойный глава, я уйду на перерождение.

Интересно, это второй раз, когда я слышу, чтобы у рода главой была женщина, а не мужчина. Возможно, Тэймэй станет третьим известным мне матриархом, возглавив свой род.

— Удачи тебе, Михаил Юрьевич, да поможет тебе Виноград и… Комар твой, — на последних словах призрак князя растаял в воздухе.

Отстранившись от лишних мыслей, я сделал шаг под арку.

Если честно, я думал, что меня ожидает прохождение какой-то полосы препятствий или головоломок, но вместо этого арка засветилась белым светом, и меня перенесло в затхлое подземелье, где одетые во всё белое святоши сгрудились в центре зала вокруг каменного постамента. Над головами их мерцал свет чадящих светильников, отчего я не сразу заметил, что по белым одеждам пляшут не тени, а кровавые разводы.

— Держи эту суку! Мы ещё не закончили! — рявкнул такой знакомый до мурашек на коже голос настоятеля сиротского приюта, в котором прошло моё детство. Послышался стон и следом отчаянный крик, приглушённый чьей-то рукой. Кровь брызнула во все стороны, а следом раздался крик. Крик ребёнка.

Я подошёл ближе, интуитивно понимая, что меня всё равно не увидят. На каменном алтаре привязанная за руки и ноги лежала женщина с чёрными, как смоль, волосами и алыми глазами. Тело её содрогалось в судорогах, по коже появлялась и исчезала чёрная чешуя, похожая на змеиную. Живот её был варварски вспорот святошами, которые сейчас пристально осматривали младенца, соединённого с матерью пуповиной. Ребёнок отчаянно кричал, а мать судорожно пыталась сменить форму, но её попытки пресекли одним ударом скальпеля по горлу. Кровь толчками била из раны, стекая по обнажённому телу женщины и каменному постаменту.

Умирая, женщина не отрывала взгляда от собственного дитя. Стоило её глазам остекленеть, и младенец резко замолчал. Настоятель отрезал пуповину и завернул дитя в операционный передник.

Картинка так же резко исчезла, как и появилась до того, а я вновь стоял на пороге алтарного зала. Это сейчас что такое было? Кто бы ещё объяснил. Настоятель скончался во время одного из прорывов тварей, который случился недалеко от приюта. Мне тогда было лет шесть или семь. Но я выжил, как и ещё десяток сирот, не сожранных тварями. Увиденное больше напоминало кусок прошлого, но как это могло быть связано с Виноградом?

Тщательно запомнив детали сюжета, я снова сделал шаг под арку.

На этот раз я переместился во время прохождения первого экзамена в Цитадели, наблюдая всё как бы со стороны. Первый урок Крови усвоили далеко не все. Мы сидели за деревянными столами, а напротив нас пустовали стулья для будущих просителей. Сами себе мы казались такими умными, умелыми и сильными. Нам впервые разрешили принять участие в прошениях.

Раз в месяц к Цитадели съезжались просители, которые обращались за помощью к магам крови.