— Руари, нет! О боже! — стон учительницы едва не перешел в рыдание. — Ты же…

Возникло странное ощущение, будто я снова нырнул с головой в омут полнолуния. Внутри всё полыхало, голова кружилась. В какой-то миг я почуял ответное желание, и у меня едва совсем не снесло крышу.

Однако мигом спустя мисс Коннолли уже отталкивала меня, и я почувствовал ее страх.

— Руари, пожалуйста, не надо! И ты, и я будем жалеть об этом всю свою жизнь. Это всего лишь химия, гормоны. Не более!

Я молчал, не в силах ничего сказать, задыхаясь и дрожа от возбуждения. Но потом, перехватив запястье, отвел ее руку, прижав к доске, потом так же вторую, распяв мисс Коннолли на ее же формулах.

И в этот момент над нами загремел динамик:

— Всем, кто видел Руари Конмэла, сообщите директору! Руари Конмэл, немедленно пройдите к директору!

— Да какого черта⁈ — возмутился я охрипшим голосом.

Мисс Коннолли воспользовалась заминкой и высвободилась. Спешно приводила себя в порядок.

— Руари, тебе лучше уйти.

Она посмотрела на меня и рассмеялась. Я нахмурился.

— Ты выглядишь очень несчастным. Даже беспомощным. Хотя ни то, ни другое не соответствует истине, — примирительно пояснила она. — Найди себе подругу своего возраста. Или хотя бы года на два старше.

— Мисс Конноли… — выдавил я из себя.

— Об этом инциденте никто не узнает, не беспокойся.

Она ушла из кабинета. Я понемногу приходил в себя. Наваждение, что накатило на меня, вдруг резко схлынуло. И я, осознав, во что только что не вляпался, привалился спиной к стене. На лбу проступил холодный пот. А волосы разве что дыбом не стояли от ужаса. Я пытался понять, что произошло, и не мог.

Неужели к отравляющему действию полной Луны, вызывающему агрессию, добавилось еще и это? Наша моногамная природа сделала бы меня заложником случайной связи. Я мысленно обозвал себя идиотом. Если организм продолжит так реагировать, точно придется каждое полнолуние отсиживаться дома.

Следующие несколько дней я обходил остальных учителей. Но они уперлись. Боялись, но продолжали испуганно, словно заученно мекать, что директор пригрозил им увольнением. Мисс Коннолли в школе не оказалось.

— Грин! — моя рука легла на плечо сверстника из параллельного класса.

— Руари, ты в курсе, что директор распорядился, чтобы ему сообщили, когда ты объявишься в школе? — испуганно зашептал Грин.

— Да. А ты помнишь, что должен мне?

Он кивнул. Я изложил ему свою идею. Грин смотрел на меня дикими глазами.

— Лучше избей меня. Но я этого делать не буду!

Я нахмурился, Грин попятился и робко предложил:

— Могу достать школьный проектор и камеру, транслировать из его кабинета в зал.

— Валяй, — согласился я. — Но сболтнешь кому-нибудь — размажу по асфальту.

Я пошел к выходу из школы. У меня зазвонил мобильный.

— Руари, ты должен был ко мне прийти еще три дня назад, — услышал я голос Фалви. — Ты где сейчас? Мне каждый день звонит мистер Дойл и говорит, что ты шляешься по школе.

— Угу, — ответил я и увидел директора.

А тот увидел меня.

— Ты когда придешь?

— Я уже иду. А чего он от вас хотел?

— Жаловался. Говорил, что ты запугиваешь учителей. Двое уже уволились. Учителя истории и химии.

Мистер Дойл стоял с выпученными глазами посреди коридора, обалдевший от моей наглости. Я, не сбавляя шага и продолжая разговаривать с Фалви, шел навстречу так, словно директора не существовало. Когда между нами оставалось пятнадцать футов, он попятился с моего пути к стене.