— Руари, иди сюда, проверь, есть след у ворот?

Я направился к Фалви и остановился над люком, уловив едва заметный трупный запах. Я опустился на колени и выдрал решетку люка. Уставился в темноту. Фалви уже бежал ко мне.

— Что там?

— Смотрите сами.

Я отодвинулся. Фалви смотрел во тьму, как и остальные столпившиеся над нами полицейские и охранник. Сержант вытащил фонарик, посветил.

— Святой Патрик! — выдохнул кто-то, когда луч света высветил обглоданный скелет.

Через час патологоанатомы, доставшие скелеты мага и его пса, сделали заключение, что маг полез доставать упавшего в колодец Свифта, судя по всему, погнавшегося за крысой. Переживая за своего домашнего любимца, маг не обратил внимания на ветхость лестницы. Металл рассыпался ржой под его ногами, маг упал и свернул себе шею, придавив при этом собаку. А крысы, которых в здешнем подземелье оказалось предостаточно, обглодали оба трупа.

— Вот дурак! — выругался Фалви.

Я молча с ним согласился.

Фалви снова послал меня в Комерагские горы проверить, не появились ли там еще тролли. Но следов троллей или других магических существ я не обнаружил.

На обратном пути, спустившись с южных холмов в город, я ненадолго остановился на мосту. На гладкой поверхности Шур перемигивались звезды. Клонмел давно спал. И вдруг в конце набережной я увидел нечто странное — словно кто-то проводил ночную экскурсию — за высокой худой фигурой следовала примерно дюжина подростков едва ли не парами, как в начальной школе.

Я пригнулся к каменным перилам, наблюдая за необычной процессией. Спустя пару секунд, когда до меня долетели запахи, я уже понял, что Энгус О’Шэннон вел за собой детей магов. Я было подумал, что они поднимутся на мост, — вряд ли бы они прошли под низкой аркой дальше по набережной. Но они, не дойдя до моста двадцать футов, остановились. О’Шэннон посмотрел в сторону, откуда они пришли, словно проверял, не отстал ли кто.

— Отец, на мосту кто-то есть, — едва слышно сказал один из подростков, но я его прекрасно расслышал.

Энгус, нахмурившись, обернулся к мосту.

— Добрый вечер, мистер О’Шэннон, — произнес я, не видя смысла скрываться.

— Руари? Ты что тут делаешь?

— Я домой возвращался. А вы тут что делаете?

Я спрыгнул с моста к ним. Подростки уставились на меня, удивленные и настороженные.

— Кто-нибудь догадывается, кто такой Руари? — поинтересовался у них Энгус.

— Эй, я вам не учебное пособие!

— А у нас учебная экскурсия, — отозвался едко О’Шэннон.

— Неужели? Ночью? И что тут можно смотреть?

Я демонстративно оглядел все вокруг. Но ничего интересного не обнаружил.

— Мистер О’Шэннон, судя по тому, что он так легко спрыгнул с пятнадцатифутовой высоты, а также судя по манере поведения и поношенной одежде, это оборотень, — высказался низкорослый белобрысый парень. — Хотя подобное было больше свойственно для живущих в больших городах…

— Чего? — протянул я, нахмурившись и шагнув к ним.

Все как один невольно попятились.

— Мистер О’Шэннон, проучите его!

— Я сейчас тебя самого проучу, придурок, — разозлился я.

— Руари, это Нолан, сын Брессалана, — произнес Энгус, встав на моем пути.

На лице белобрысого я успел увидеть торжество — наверняка он решил, что я испугался упоминания его отца.

— Да? — с сомнением протянул я. — Что-то непохоже.

— Манерами ты тоже не очень походишь на отца, Руари. Кажется, ты шел домой.

— Ага, а вы, наверное, хотите продолжить экскурсию? Вы про что собирались рассказывать?

— Про мост.