— Ага, лет через десять. Или через пятнадцать, — хмыкнула Лиза. — Это не твоя жизнь. Это жизнь карьеристки из Тушина, которая до сих пор считает шпильки от «Лабутена» роскошью, а не предметом первой необходимости. Давай я покажу тебе настоящую жизнь?

— Давай, — согласилась Алиса, которой хоть и с трудом давалось амплуа бедной родственницы, но любопытство пересиливало. — Когда?

— Прямо сейчас!

Глава 3

Подъезд роскошного четырехэтажного дома в Зачатьевском переулке был отделан мрамором. С потолка свисала хрустальная люстра. За стойкой находился портье. Дверь, кстати, открыл швейцар. В форме.

В шикарном, изящно отделанном под старину — с настоящими дубовыми панелями, бронзовыми светильниками и зеркалами — лифте они поднялись на третий этаж.

Алиса, конечно, видела разное, но ее зацепило — такой небрежной, повседневной роскоши она еще не встречала. Лепнина оказалась настоящей, а не раскрашенной подделкой из плексигласа.

Лиза отперла высокую дверь и пригласила гостью войти.

Квартира выглядела огромной. Четырехметровые потолки, стены, обшитые изумительной тканью с искусной вышивкой, ковер, а на нем тигровая шкура перед камином, которую, казалось, вывезли из какого-нибудь замка — все здесь было не просто мебелью, подобранной с любовью, а произведением искусства. Никакой «стильной» современной мебели, купленной под влиянием журнала «Архитектура&Дизайн», никаких дизайнерских провокаций — здесь была только Лиза, без чужих влияний и компромиссов. Квартира дышала ею.

Алиса устроилась на полосатой козетке, приняла у Лизы бокал с ромом и зачарованно смотрела, как новая знакомая поджигает дрова в камине.

Вся Алисина жизнь, квартирка на проспекте Мира, которой она так восторгалась, ее смешные надежды и скромные мечты — все это было далеко-далеко, за тридевять земель. Вот она жизнь! Гедонизм! Эгоизм! Успех…

— Ну как? — поинтересовалась Лиза.

— А ты уверена, что ты здесь не домработница, а хозяева не уехали в Аспен? Ой! — на нервной почве Алиса слишком щедро отхлебнула рому.

— А знаешь, в чем самый кайф? — Лиза развалилась на диване.

Гостья пожала плечами.

— В том, что ты всегда будешь так жить! — воскликнула шикарная Лиза. — Ты ведьма, ты все можешь! Можешь подойти к миллиардеру и сказать: дай миллиард поносить! И он даст! Правда, это не приветствуется, — оговорилась она. — Но ты всегда можешь придумать какое-нибудь дело, и оно будет иметь успех — даже если ты решишь продавать черствые бублики. Просто все вдруг сочтут, что черствые бублики — это очень круто.

— А как же… кодекс? — смутилась Алиса.

— Ну… — широко улыбнулась Лиза. — Поэтому черствые бублики никто не продает. У меня, например, в Китае производство — делают обувь в огромных количествах, марка «Фетиш», в Москве сеть ювелирных и две гостиницы.

Алиса, опешив от такого размаха, лишь кивала.

— И все, что мне нужно — просто убедить людей, что они должны выбрать именно мой товар. А это, дорогая, проще простого. Я делаю качественные, красивые вещи, они всем нравятся, мне всегда сопутствует успех, у меня нет черных полос…

Она еще что-то говорила, но Алиса глубоко нырнула в собственные мысли. Жизнь без черных полос? Жизнь в полной уверенности, что завтра — и через год, и через пятьдесят лет все будет хорошо? Это про нее?!! Она что, тоже так может?

Почувствовав себя членом клуба избранных, она вольготно разлеглась на кушетке и пригубила ром.