Глаза мага сделались совершенно круглыми. Нельзя было сказать, что преобладало в них: удивление, возмущение или ярость.

— И вы предлагаете нам тридцать монет за шесть полных комплектов брони?! Да любой товар в вашей лавке был в употреблении, притом неоднократно!

— Осмелюсь возразить, — уверенно сказал лавочник. — Если вы найдете хоть одну вмятину или царапину на любом товаре в этом магазине, я с удовольствием подарю его вам и впридачу заплачу деньгами его цену.

Андрей понял, что здесь, как и раньше с оружейником, много не выторгуешь. Ланс, похоже, так не думал и принялся хищно осматривать различные металлические штуковины, зовущиеся защитным вооружением.

— Брось, Ланс, — позвал его юноша. — Мне кажется, он назвал справедливую цену.

Маг снова обратился к лавочнику:

— Ладно, так и быть. Но у нас ещё есть несколько кожаных доспехов.

Худощавый мужчина бегло осмотрел их, показал несколько дыр, царапин, пятен, которые смог отыскать, и предложил за всё пять монет в довесок к плате за металлические доспехи.

Андрею и Лансу не оставалось ничего, кроме как согласиться на сделку.

На улице маг снова пересчитал деньги и во весь голос стал сокрушаться по поводу бессовестных торговцев, наживающих капиталы за счет простых граждан. Повозка, которой он в это время управлял, выехала на небольшую площадь округлой формы, с высокой статуей посередине. Андрей следовал за ним, оседлав коня.

Немного успокоившись, Ланс предложил зайти в таверну и перекусить, благо как раз поблизости оказалась весьма хорошая на вид забегаловка. Насытившись и выпив вина, маг окончательно расслабился и уже не вспоминал о продаже трофеев. Он стал рассказывать о жизни Каргоса всё, что знал, и Андрей с интересом слушал его, наслаждаясь пивом и веселой музыкой — на некоем подобии эстрады музыканты играли ритмичный танец, похожий на польку и вальс одновременно.

Когда приятели вновь оказались на улице, закат окончательно превратился в ночь, но город по-прежнему не спал. Наоборот, с наступлением темноты отовсюду зазвучали музыкальные мотивы, появились сомнительного вида граждане и очаровательные девицы — жрицы богини любви. Одна из них, разукрашенная получше школьниц измерения Андрея, томно улыбалась юноше, пока Ланс возился с повозкой. Несколько раз она посылала воздушные поцелуи, нагибаясь при этом так, что в глубоком декольте Андрей замечал её…

— Кстати, ты мне так и не сказал, что привело тебя в город, — прервал маг созерцание женских прелестей.

— Меня направили сюда из Ламара, — ответил Андрей.

— Это я слышал. Но зачем тебя сюда отправили? — не унимался Кейвак. — Ты мог пару раз погибнуть по дороге, знаешь ли. К тому же искать в Каргосе непонятно что, по меньшей мере, бессмысленно.

Юноша согласился с такой логикой мага и решил рассказать ему о своей встрече с Валиусом и о том, как полоумный старикан в порядке приказа направил его в город для встречи с некто Родганом.

— Ты сказал, Родганом? — воскликнул Ланс. — Тем самым Родганом?

— Ты его знаешь, что ли? — изумился Андрей.

— Нет, — ответил маг. — То есть лично не знаком, но наслышан.

— И что о нём говорят? — искренне поинтересовался юноша.

— Что он самый последний выпивоха, скандалист и шулер во всей провинции.

— Вот как, — крякнул Андрей. Впрочем, ему следовало ожидать нечто подобное, ведь, если вспомнить, Валиус тоже не производил впечатления нормального человека. Довольно обыденно, когда в друзьях у сумасшедшего старика ходит скандальный пьяница.

— Да, — посочувствовал Ланс, стегая вожжами по спине лошади.