Пройдясь по улицам, мы решили зайти в ближайший бар, чтобы более детально узнать о мире, в который нас занесло, а если повезет, то и о станции геонцев. Ближайшим заведением оказался бар под названием "Три угла". Легкие пластиковые перегородки разъехались перед нами, и переступив порог мы оказались в помещении, представлявшим собой своеобразную смесь из бара и антикварной лавки. Различные непонятного назначения вещи и диковинки, здесь лежали на полках, крепились на стенах и стояли в углах. Первым делом мое внимание привлекла, лежавшая на полке, прикрепленной над стойкой бара, большая двухголовая ящерица, свесившая длинный узорчатый хвост. Принявший ее за искусно сделанное чучело, я внутренне вздрогнул, когда одна из голов резко повернувшись в мою сто-рону, сверкнула большими рубиновыми глазами, после чего снова замерла, глядя на меня. Переведя взгляд ниже, я увидел на стене коллекцию странно изогнутых клинков, отдаленно напоминающих серпы жнецов. Так и не поняв, для чего они могли бы служить, глянул на другую стену, где висела вытертая донельзя, большая тряпка с еле видимыми на ней чудными узорами. Здесь я уже не стал ломать голову, так как она могла быть, всем, чем хочешь, начиная от любимой скатерти бабушки хозяина заведения. Затем шел руль-штурвал, набор масок, разнокалиберные винтовки, стоявшие у стены в стойке, чучело невообразимо кошмарной твари, подвешенной под потолком. Закончив беглый осмотр достопримеча-тельностей, я почти автоматически перешел на изучение клиентов заведения. В зале, рас-считанном, на двадцать пять – тридцать человек, сейчас находилось только пять клиентов. И все они сидели за стойкой. Двое, расположившиеся у правого края стойки, одетые в потертые, но чистые комбинезоны песочного цвета, сдвинув свои шляпы на затылок, ржали над чем-то, то, показывая друг на друга пальцами, то, изнемогая, ложились прямо на стойку. Двое других, сидевших с противоположной стороны стойки, были людьми явно другого плана. Строгие лица. Немного брезгливый взгляд. И тщательно скрываемая растерянность. Оба были в светлых одинаковых рубашках и брюках дорожного кроя, таких, где швы прошиты двойной строчкой, заправленных в крепкие дорожные ботинки с высокой шнуровкой. Все обмундирование было новеньким, не обмятым, словно только что из магазина. Они были даже большими новичками, чем мы с Кори, в нашей обтрепанной, несвежей одежде и с такими же несвежими, помятыми лицами. Стаканы с напитком, которые они крутили в руках, были явно для антуража. А вот пятый посетитель мне явно не понравился. Ощупывающий взгляд, аккуратно выглаженная форма военного образца со знаками отличия. Все это выдавало в нем местного представителя власти. Рядом с ним на стойке лежало выгоревшее до белизны кепи с кокардой, длинным и широким козырьком и такими же очками, как и у остальных. В руке он держал стакан с наполовину налитым в него бело-дымчатым напитком, из которого время от времени прихлебывал. Светло-серые глаза, выглядевшие как-то особенно ярко на загорелом до черноты, продубленном лице, смотрели на нас цепко и внимательно.

"Интересно, как у них тут с проверкой документов? – заметив его пристальный взгляд, подумал я.

– Чего стали, как неродные! Проходите! – голос был густой, басистый и шел от стойки. – Всегда даю новичкам время осмотреться! Здесь есть, на что посмотреть, не так ли?!

Только теперь, я рассмотрел, стоящего за стойкой, бармена. Здоровый и волосатый, он яв-лялся представителем широко распространенной здесь части "шерстяного" населения.