– Срань господня… Это спортивное купе «Pontiac GTO» тысяча девятьсот шестьдесят седьмого года выпуска, – с благоговением произносит он, обходя ржавую красную колымагу, которая будет торчать в нашем гараже следующие полгода. – Их выпустили всего около семи тысяч.

Он подходит ко мне, его улыбка до смешного прекрасна.

– Чья она? Чей заказ?

– Не заказ. Она твоя.

Его голубые глаза расширяются, и я готов заплакать от того, как он тронут этим дряхлым драндулетом.

– Зачем?

– Что значит зачем? Чтобы тебя порадовать. Какая еще у меня может быть причина?.. – Ривер притягивает меня к себе и жарко целует. Я мгновенно таю и повисаю на нем. Раньше вампиром называли меня, но поцелуи Ривера лишают меня здравого смысла и превращают в слабака и нюню, сексуальный ублюдок.

– Спасибо, Холден. Я в восторге.

– Тогда это лучшая рухлядь, которую я когда-либо покупал.

– Когда я с ней закончу, она не будет выглядеть как рухлядь.

Нет, выцветшая красная краска будет блестеть, а ржавый хром снова засияет.

Потому что именно это его призвание, – думаю я, наблюдая, как Ривер восхищенно осматривает машину. – Он возвращает вещи к жизни.

– В любом случае, это подарок больше для меня, чем для тебя, – добавляю я. – Ты проводишь так много времени в мастерской, лишая меня удовольствия лицезреть тебя в рабочей форме, измазанного маслом и потного, склонившегося над автомобилем…

– Я сейчас нагну тебя прямо над этим капотом, – предупреждающе произносит Ривер хриплым голосом и крепче прижимает меня к себе.

Я скольжу рукой вниз по его джинсам.

– Я тебе позволю… – Сжимаю пальцы.

Он стонет, затем убирает мою руку.

– Один из способов представиться соседям.

– Довольно забавный.

Ривер хохочет, и мы возвращаемся в дом.

– Не забывай. Сегодня вечером мы ужинаем у папы.

– Как тут забыть? Ты напоминал мне об этом по меньшей мере раз десять с сегодняшнего утра.

– Знаю, но…

Ривер не заканчивает фразу. Я прищуриваюсь.

– Мы все время ужинаем у твоего отца. Если вдруг опоздаем, ничего страшного не случится.

Ривер проводит рукой по своим густым темным волосам.

– Просто… у меня много работы в мастерской. Может, я сам себе напоминаю, чтобы не забыть.

– Ну да. Может, стоит пригласить Беатрис?

– Я уже.

Интрига закручивается…

– Не знал, что ты поддерживаешь общение с моей tia.

– Я ее тоже люблю, – ухмыляется Ривер. – Тебе нужно научиться делиться.

Беатрис вышла на пенсию по Пенсионной программе Холдена Пэриша. Она не позволила бы мне дать ей столько денег, сколько мне хотелось, но ей хватало на комфортную жизнь и поездки к семье в Сальвадор, Бразилию, в любое время, когда бы ей ни захотелось. Она частая гостья на наших ужинах у отца и сестры Ривера, а как только мы устроимся, то будет и в нашем доме тоже.

Начинаю возражать, но Ривер внезапно останавливается. Я следую за его взглядом и замираю.

По подъездной дорожке идут Маргарет и Реджинальд Пэриш. Редж несет большой подарок, завернутый в серебристую бумагу и перевязанный светло-зеленым бантом. Сегодня жарко, на нем поло и шорты, на ней сарафан. У обоих на лицах полные надежды нервные улыбки.

– Это они? – спрашивает Ривер низким, злым голосом.

– Нет, мои родители никогда бы не выглядели так по-человечески, даже если замаскируются. Это мои тетя и дядя.