Многие вещи я не понимал. Не по молодости или глупости, просто кое-что понимать и осознавать не нужно. Кое-что просто омерзительно. Кое-что – просто чертовски плохо.

Вот и все.

Будто в трансе я поднял голову, взъерошил волосы. С глубоким вздохом взял смартфон и написал:

Привет.

…

И что теперь? Я перестал печатать, пальцы зависли над дисплеем. Что написать? После всего произошедшего между нами как я могу ей помочь? Возможно ли это? Не уверен.

По-видимому, она не помнит. Ничего.

Я безрадостно рассмеялся, тихонько выругался. С Норой что-то случилось. Между нами – кратер, который нашими стараниями с каждым часом становился все больше. А Нора перепрыгнула этот кратер, будто его и не было. Как так? Плохо дело. Не то, чтобы этот кратер значил для меня многое, однако в нем заключалась огромная значимость. Он – история, которую нельзя просто перепрыгнуть.

Будто ничего и не было… Для Норы так и есть. Я бросил мимолетный взгляд на запястье. Шрам на месте. Значит, все происходило взаправду. Все. У меня много других шрамов, но только этот приходилось скрывать.

Жизнь на всех оставляет шрамы, хорошие и скверные, глубокие и нет. Шрамы на коже и глубоко внутри. Этот шрам напоминал мне, что отчаянная борьба не всегда приводит к победе. Что временами хочется только гармонии. Гармонии с самим собой и с окружающим миром.

Я боялся, что все повторится. Выдержу ли я это еще раз?

8

Нора

James Bay – Scars (Acoustic)

Сэм что-то писал.

Пока он не ответил, но уже печатал. Сэм прочитал мое сообщение. Увидев, как две галочки загорелись синим, я на мгновение задержала дыхание. После отправки текста я разнервничалась и целых две минуты пялилась в телефон, на собственные слова, ожидавшие, когда Сэм их прочитает.

Это послание я переделала раз десять, набирала текст, а потом стирала. В итоге отправила, что получилось, пока не успела снова передумать. Написать Сэму – легко. Тяжело придумать, что именно написать. Говорят, сложнее всего сформулировать начало. Но нам-то оно без надобности, так ведь? Я знала Сэма. Он мой друг. Или уже нет? У меня столько воспоминаний о нас двоих – не хватит фотоальбома, чтобы вместить их все. Мы будто были вместе всю жизнь.

Однако кое-что я не совсем понимала. Что-то вроде трещины. Совсем небольшой трещины – так сразу и не заметишь, – которая вдруг начала с пугающей быстротой увеличиваться. Это чувство каменной тяжестью лежало где-то внутри. Под ложечкой сосало, сердце было не на месте, но я никак не могла взять в толк, в чем же дело.

Сэм все писал. Я по-прежнему сидела на кровати. В том же положении, в каком была, когда папа вышел из комнаты. И даже жуткая усталость не могла унять ветер внутри меня. Мне еще не хотелось спать. Не хотелось прилечь, хотя об этом молило тело, отвыкшее так много бодрствовать и двигаться. Я хотела дождаться ответа Сэма. Почему мне это так важно? Без понятия. Его сообщение никуда не убежит. Оно будет на месте часа через два, когда я проснусь. При условии, что Сэм его отправит.

Однако я ждала. Ждала, сжав в руках телефон.

Несмотря на носки, ноги мерзли. Руки тоже. И стоило мне потянуться к прикроватному столику за бутылкой воды, как телефон завибрировал.

Дыхание перехватило. Дрожащими пальцами я открыла сообщение.

Привет. Рад, что тебя выписали. Ты чувствуешь себя другой? В каком смысле? И как я могу тебе помочь? Почему именно я?

Если бы я знала… Если бы сама понимала. Почему именно Сэм? Вообще я подумывала написать Элле еще раз или связаться с Йонасом, но не стала этого делать. Возможно, испугалась, что они поднимут меня на смех. Нет, это какой-то бред. Они мои друзья, две недели назад мы попали в жуткую аварию.