– Ну куда же она подевалась? Такая огромная и так хорошо прячется! – услышала я приглушенный голос мамы.

– Ой-ой! – воскликнула Лу.

– Ты чего? Что… о нет.

– Я была там совсем недолго, хотела посмотреть на нее… – оправдывалась сестра.

«Теперь всем нам ясно, как Мэнни оказалась в комнате», – мелькнуло у меня в голове. Лу плохо закрыла дверь. Улыбнувшись, я снова закрыла глаза. Голоса мамы и сестры убаюкивали.

– Ты ведь знаешь, Нора никогда не пускает Мэнни в свою комнату и не терпит, когда та валяется на кровати.

Странно.

Да, Мэнни тяжелая, пушистая и занимает на кровати очень много места. Но разве это вызывало у меня раздражение? Хм. Нет, ничего такого я не чувствовала. Скорее, наоборот, мне все нравилось. Неужели до аварии было иначе? Теперь я стала другой?

За дверью послышались тихие шаги. Половица скрипнула, когда мама с Лу вошли в комнату. Я приподняла веки, чтобы взглянуть на них. Обе стояли, широко распахнув глаза и приоткрыв рот. Особенно удивленной выглядела Лу, которая молча смотрела то на меня, то на Мэнни.

– Привет, – сказала я, понизив голос, чтобы не спугнуть кошку, которая безмятежно дремала на мне.

Лу будто потеряла дар речи.

– Привет. Кхм, – выдавила из себя мама. – Мы искали кошку, и вот она здесь. Мы заберем ее, ладно? А ты отдыхай дальше, – с этими словами она подошла к кровати.

– Не надо, – воспротивилась я. – Пусть спит.

– Точно? – в голосе мамы звучало сомнение.

Тут еще Лу подлила масла в огонь:

– Ты не любишь Мэнни. Все твердишь, что не потерпишь ее длинные бесящие волосы на ковре, одежде и особенно на постельном белье.

Я лихорадочно порылась в памяти, ища подтверждение словам Лу. Нет, я верила, что сестра не солгала, вот только… Я ничего не помнила. Все было в точности, как она сказала? Без понятия. Я вела себя так постоянно или время от времени? В некоторых воспоминаниях я выгоняла из комнаты кошку или Лу с кошкой. Почему? Большой вопрос. Нет той ниточки, которая соединяла одно с другим. А без нее все теряло смысл.

Спросить об этом маму или Лу? Тем самым я выдала бы себя, а мне не хотелось тревожить родных. Возможно, причин для беспокойства нет, и все, чего недостает, скоро вернется. «Доктор Альварес же сказал, что провалы в памяти – это обычное дело», – в очередной раз заверила себя я. Надежда на лучшее оставалась, в целом все было хорошо, и я не собиралась впутывать в свои проблемы семью.

До поры до времени.

Вместо того чтобы разубедить Лу или задать вопрос, который привлек бы внимание, я неуклюже объяснила:

– Сегодня меня все устраивает.

Сестра запротестовала:

– Но…

Тут мама обняла Лу, зажав ей рот рукой.

– Ясно. Все хорошо. Мы оставим дверь открытой.

И с этими словами она вытолкнула в коридор сестру, которая что-то мычала сквозь ее пальцы.

– Мам, – окликнула я.

Она замерла и посмотрела на меня.

– Ничего страшного, если ко мне придут гости? До того как я снова вернусь в школу? – спросила я.

– К нам заявится тот самый Сэм? – Сестру, которой удалось вывернуться из маминой хватки и освободить рот, распирало от любопытства. Теперь она с неподдельным интересом ждала ответа, взволнованно глядя на меня.

– Может, и он.

Я еще не спрашивала его. По неясной причине эта мысль пришла мне в голову только сейчас. Будет здорово, если Сэм придет сюда и мы поговорим. О том, почему мы перестали дружить, почему он все равно согласился помочь и выслушать меня, почему мне захотелось связаться именно с ним.