Поведение коня без слов сказало Изабо, что в седле и уздечке действительно скрыта магия. Сначала Лазарь оскалил зубы и отпрянул, словно желая сказать «С меня хватит». Однако, когда она приблизилась, протягивая ему уздечку, конь насторожил уши и ткнулся носом ей в руку. Когда на его щеки легли кожаные ремни, он захватил удила, ни разу не мотнув головой и не заупрямившись, и терпеливо стоял на месте, пока она расправляла потник и затягивала подпругу.

Изабо еще никогда не приходилось седлать лошадь, и она ждала, что придется изрядно помучиться, прежде чем ремни и пряжки найдут свое место. Однако дело заняло считанные секунды. Довольная, она навьючила на конскую спину свой тюк и подвела Лазаря к высокому пню, чтобы забраться в седло.

Сначала седло показалось непривычным и неудобным. Она не имела ни малейшего понятия о том, что делать с поводом. В конце концов она взяла его в здоровую руку, а второй решила придерживаться за гриву.

Они неловко простились. Изабо была очень тронута, когда Бран коснулся ее ноги, сказав:

— Отгадай загадку, Изабо. У меня есть два коня, один чернее черноты, другой из сверкающего хрусталя. Каждый бежит впереди другого, но никогда его не догонит. Что это такое?

Изабо уже научилась отгадывать странные загадки-клюрикона. После некоторого раздумья она предположила:

— День и ночь?

Бран очень обрадовался тому, что она поддержала его игру, и заплясал джигу, высоко выбрасывая волосатые ноги, прежде чем снова ухватиться за ее башмак.

— Скачи так же быстро, как они, Изабо! Быстро и осторожно!

Она толкнула Лазаря пятками, и клюрикон побежал вместе с ней, держась за стремя и выкрикивая советы и наставления, которые Изабо изо всех сил пыталась запомнить. Скоро он остался позади, и Лазарь пошел галопом.

Изабо не совсем оправилась от лихорадки, и была уверена, что ей придется часто останавливаться и отдыхать, по крайней мере, в первый день. Однако наступил полдень, а она не чувствовала ни малейшей усталости, лишь Лазарь слегка вспотел под седлом. Она решила, что остановится поесть и передохнуть только тогда, когда больше не сможет держаться в седле, но день уже начинал клониться к закату, а она чувствовала лишь легкую усталость. Должно быть, ее закалила скачка до Карилы, решила Изабо, натягивая поводья.

Однако, стоило ей спешиться, закружилась голова Девушке пришлось отдохнуть несколько минут в тени высокого дерева, прежде чем она смогла достать припасы и поесть. Следовало расседлать Лазаря, чтобы он мог попастись, но усталость была настолько сильной, что она решила сделать это на следующем привале. Она поела, выпила немного воды и решила немножко вздремнуть на траве, когда талисман у нее на боку начал раскаляться. Мгновенно собравшись, Изабо оглянулась вокруг, но опушка казалась пустынной. Потом затрещали ветки. Вскочив на ноги, Изабо свернула свой тюк и привязала его к седлу.

Когда она садилась в седло, из леса с громким топотом вылетела шайка рогатых женщин. Их мускулистые тела блестели от пота. На спине у них росла жесткая щетина, заканчиваясь коротким хвостиком с кисточкой на конце. У одной из них был всего один рог, длиной в человеческую руку и острый, как шпага. У другой рожки были ветвистые, как у косули, у третьей — короткие и толстые, как у козы. Но у всех были свирепые лица. Они кричали и улюлюкали так, что у Изабо кровь застыла в жилах.

Изабо в мгновение ока вскочила на Лазаря и изо всех сил толкнула его пятками. Жеребец сорвался с места, прижав уши к голове, и полетел, словно ветер. Рогатые не отставали. Та, у которой был один рог, подобралась достаточно близко, чтобы задеть круп Лазаря, а другая схватилась за стремя. Изабо пнула преследовательницу в лицо. Пятирогая женщина, споткнувшись, рухнула наземь. Изабо, пригнувшись к шее Лазаря, направила его к опушке. Жеребец на полном скаку миновал небольшой просвет. Рогатая, поджидающая на ветке, промахнулась.