«У тебя он, может быть, и заиграет снова, — но его так отделали, что он уже ни на что не похож».

Хромированные украшения были помяты и покрыты ржавчиной, один бок совсем раздавлен, микрофоны выглядели так, будто по ним стреляли дробью, и пулями была уничтожена по меньшей мере половина квадратных пластмассовых кнопок для выбора пластинок.

— Ты даже не сможешь достать детали для большей части механизма, — добавил Ларри.

— Хотя вероятность починить его есть.

— Конечно, — Ларри аккуратно сдувал пыль и песок с указателей названий пластинок. Пули и дробь испортили множество этикеток. Оставшиеся же плохо читались, размытые дождями и выжженные солнцем. И все же ему удалось разобрать названия песен и имена певцов. Джина склонилась рядом, заглядывая через его плечо.

— Вот «Гончий Пес», — читал Ларри, — «Я вне себя», «Оставайся со своим парнем».

— Боже, как я любила эту песню, — вздохнула Джина.

— Похоже на дешевый репертуар, — сказал Пит.

— А вот и Битлз. «Вечер тяжелого дня». Мамы и Папы.

— О, они были ничего, — сказала Барбара.

— Вот их «Калифорнийские мечты», — Ларри показал ей на этикетку.

— Эта песня всегда наводит меня на грустные размышления, когда вспоминаю Маму Касс.

— Прекрасно! — улыбнулся Ларри. — «Битва за Новый Орлеан». Джонни Хортон. Люди, я, наверно, учился на последнем курсе тогда. Я знаю эту вещицу наизусть.

— Вот Хейли Миллз, — сказала Джина. Ларри почувствовал над ухом ее дыхание. — «Давайте соберемся». Или вот, посмотрите — «Солдатик».

— А вот Бич Бойз, «Прибой в США».

— Ну и разговорчики у нас, — с иронией заметил Пит.

— Еще Деннис Уилсон, — прочитала Барбара. — Сколько же из них уже умерло. Мама Касс, Элвис, Леннон. Боже, как это грустно.

— Патси Клейн тоже уже нет, — добавила Джина.

— Я думаю, и Джонни Хортона, — прибавил Ларри.

— А чего же вы хотите? — удивился Пит. — Этому хламу уже лет двадцать — тридцать.

Барбара отступила назад, поскользнулась, но удержала равновесие. Сморщив мокрое от пота лицо, она сказала:

— Почему бы нам не выйти из этой проклятой дыры и не осмотреть город? Мы разве не за этим сюда приехали?

— Может быть, и так, — Джина оперлась на плечо Ларри и поднялась с колен.

— Посмотрим, нельзя ли его поднять наверх, — пробормотал Пит.

— Нет, только не это! — воскликнула Барбара. — Ни за что! Мы не повезем эту дрянь домой. Вот так.

— Ну, уж и дрянь.

— Если тебе так уж приспичило иметь патефон, ради Бога, пойди и купи его. Боже, да в нем полно скорпионов.

— Думаю, что лучше забыть об этом, — сказал Ларри, поднимаясь на ноги. — Эту вещь уже не восстановить.

— Да, понимаю. Дерьмо. — Пит сердито глянул на жену. — Премного благодарен, Барбара, милочка.

Не обращая внимания на подобное замечание, Барбара начала подниматься по склону. Под подвернутой рубашкой ее спина была шоколадной и блестящей. Шорты сзади были запачканы желтой пылью от камня, на котором она сидела. Ткань плотно обтягивала ее зад, и Ларри мог разглядеть выделяющиеся трусики — узкая резинка, на дюйм ниже пояса, и треугольный клинышек, отходящий от нее. За ней поднималась, слегка ссутулившись, Джина.