Решение расположить судно здесь, в Старом Багамском проливе, основывалось на сплошных домыслах. Если эти двое действительно находятся на борту «Трента», да если пакетбот отчалил из Гаваны по графику, да если он взял курс на остров Сент‑Томас — что ж, тогда он будет здесь к полудню. Капитан потянулся было за часами, но одернул себя, не желая выказывать свое нетерпение перед экипажем. Вместо этого он с прищуром взглянул на солнце — наверняка уже близится к меридиану. И только крепче сцепил руки за спиной, еще угрюмее сдвинул брови.

Прошло минут пять — с равным успехом они могли бы оказаться часами, — прежде чем впередсмотрящий крикнул снова:

— Вижу корабль! Чуть влево по носу!

— Поднять пары! — приказал капитан, стукнув кулаком по планширу. — Это «Трент», я знаю, что это «Трент»! Свистать всех наверх!

Лейтенант Фэрфакс повторил команды. В машинном отделении дверца котла с лязгом распахнулась, и кочегары принялись бросать уголь в топку лопата за лопатой. Палуба загрохотала от топота бегущих ног. Заметив на губах капитана улыбку, Фэрфакс чуточку расслабился. Служба под началом Уилкса не сахар при любых обстоятельствах. Человек крутого, вспыльчивого нрава из–за того, что его часто обходили по службе, капитан дожил до шестидесяти двух лет и был бы обречен до скончания дней просиживать штаны в роли председателя совета маяка, не выручи его война. Получив распоряжение следовать на Фернандо‑По, чтобы отвести этот старый деревянный пароход на Филадельфийскую военно‑морскую верфь, он нарушил приказ, как только добрался до Флориды и услышал, что объявлен розыск. Ему бы даже в голову не пришло вести судно на верфь, пока двое предателей на свободе. И он вовсе не нуждался в приказах, чтобы задержать их, как не нуждался в приказах вышестоящих в давно минувшие дни, когда исследовал и картографировал ледяную антарктическую пустыню. Не очень–то доверяя чиновникам, он всегда предпочитал действовать в одиночку.

Винт заработал, перед носом судна вздыбился бурун, палуба завибрировала. Фэрфакс направил подзорную трубу на приближающийся корабль, медля с ответом, пока не проникся абсолютной уверенностью.

— Это «Трент», сэр, я прекрасно знаю его обводы. Как вы и сказали, одиннадцать сорок, почти полдень, — в голосе его прозвучало благоговение.

Уилкс кивнул:

— Наши английские родственнички доки по части пунктуальности, лейтенант. А больше ни на что не годны.

Он был четырнадцатилетним юнгой, когда британец «Шеннон» расстрелял, почти потопив, «Чесапик» — самый первый корабль, на котором ходил Уилкс. Смертельно раненный мушкетной пулей капитан Лоуренс умер у него на руках. Последние слова умирающего навсегда врезались в память Уилкса: «Не сдавайте корабль». И все же, несмотря на приказ капитана, флаг был спущен, корабль сдан, а Уилкс и оставшиеся в живых члены экипажа угодили в вонючую британскую тюрьму. С тех пор он и возненавидел британцев.

— Поднять флаг, — скомандовал капитан. — Как только они будут в пределах видимости, просемафорьте, чтобы остановили двигатель и приготовились принять нас на борт.

Рулевой плавно развернул судно и повел его параллельно курсу пакетбота.

— Судно не сбавляет ход, сэр, — доложил Фэрфакс.