Горм притаился за одной из колонн, дожидаясь начала встречи. Вожди кланов появились, когда у него уже начали затекать ноги. Похоже, сегодня все трое были не в лучшем настроении – Гарад хмурился и беспокойно чесал пятерней бороду, Хъёрт глядел грозно, словно готовая обрушиться скала, а Дарин Третий сидел с таким видом, словно собирался вынести заслуженный приговор закоренелому преступнику. Почетные Десятки кланов тревожно замерли на своих местах, видимо, уже приняв на себя гнев и досаду своих вождей.

Когда все трое разместились на тронах, в зал ввели эльфийских послов. Те поклонились вождям, и старший посланник произнес традиционные слова приветствия. Дарин Третий отвечал сухо и мрачно, словно предлагая эльфам убраться вон.

– С чем древесный народ пожаловал в наши владения? – спросил он наконец.

– Дело в том, что нам раскрылись некоторые обстоятельства, связанные с изготовлением колец дружбы, – с отменной вежливостью ответил эльф, словно не замечая вызывающего тона гномьего короля. – Как известно, многими секретами кузнечного мастерства мы обязаны майару Саурону, ученику самого Ауле. К сожалению, этот замечательный мастер был близким сподвижником мятежного валара Мелькора, принесшего множество бедствий народам Средиземья. За столетия, истекшие после Войны Гнева, он не был замечен ни в чем дурном, и мы надеялись, что он сделал правильные выводы из своих прошлых ошибок, но на днях выяснилось, что Саурон только затаился, выжидая удобного случая. Этот случай представился ему на Общем Совете в виде предложения объединить народы Средиземья с помощью магических колец. Как оказалось, он вознамерился использовать эти кольца в собственных целях и тайно наложил на них дурную магию. Правитель Теркеннер считает, что кольца нужно уничтожить, и послал нас за ними.

– Уничтожить? – Дарин протер пальцем черный обсидиановый глазок «Гринделя», поблескивавший в скудном свете факелов. – Такую красоту, такую прелесть? Я не снимаю этот перстень с руки, но не заметил в нем ничего дурного. Напротив, я с каждым днем нахожу его все приятнее. Такая искусная работа – сразу видно, что его делал гном, а не кто‑то из торчкоухих. Ваш Теркеннер ничего не понимает в ремеслах, ему бы только уничтожать!

Эльфы тревожно переглянулись. Тон гномьего правителя был таким вызывающим, что в иных обстоятельствах мог бы послужить поводом к войне.

– Мы уверяем вас, что изготовим для вас другие кольца, такие же или даже лучше, – сказал посланник.

– А затем вам опять что‑то покажется, и вы опять придете их отбирать?! – выкрикнул Дарин с неожиданной злобой в голосе. – Нет уж, подарок так подарок! Негоже отбирать подарки обратно, у нас так не водится!

– Мы можем выкупить кольца или обменять их на что‑нибудь другое. В Ост‑ин‑Эдиле много редкостных изделий – вы только назовите свою цену и свои условия.

– Зачем мне эти глупые эльфийские побрякушки?! – Дарин снова полюбовался кольцом. – Это же настоящее сокровище, достойное руки короля! Ваш Теркеннер пожалел, что отдал «Гриндель» мне, и теперь хочет получить его обратно – поэтому он и сочинил всю эту историю!

– Сочинил? – повторил ошеломленный посланник.

– Да, сочинил! И оклеветал Саурона! Пусть ваш правитель не надеется, что я поверю этой дурацкой выдумке! А если он не умеет ценить настоящих мастеров – пусть присылает Саурона сюда, мы будем очень рады!

Среди эльфов установилось растерянное молчание. Они были готовы к чему угодно, но только не к тому, что их назовут лгунами. Горм, наблюдавший встречу с верхнего яруса, сочувствовал им, хотя сам был гномом – и был готов согласиться с ними, потому что поведение Дарина Третьего внушало ему тревогу. Это был не настоящий король подгорного царства – суровый, мудрый и достойный, каким его привыкли видеть подданные – а злобный подменыш, беспричинно оскорблявший эльфийских послов.