– Это очень благородно, Ариана, но на что вы собираетесь жить? Вы подумали о своем ребенке или же вы думаете только о себе?

Эта неожиданно резкая отповедь сначала возмутила Ариану, а затем обидела.

– Разумеется, я подумала о ребенке! Я только о нем и думаю. Что вы хотите этим сказать?

– Вам двадцать лет. У вас нет ни профессии, ни образования. Вы окажетесь одна, с маленьким ребенком на руках в неизвестной вам стране. Вас не будут брать на работу хотя бы потому, что вы немка. Наша страна только что закончила воевать с Германией, а предубеждения сохраняются надолго. Я считаю, что вы намерены оказать своему будущему ребенку скверную услугу. А ведь все можно было бы повернуть иначе. Просто нужно не терять времени даром.

Каплан многозначительно посмотрел на Ариану, она ответила ему непонимающим взглядом.

– Что вы имеете в виду?

– Вам нужно выйти замуж, – мягко произнес он. – Дайте вашему ребенку шанс на нормальную жизнь. Я знаю, что это чертовски сложное решение, но вы и ваша история не даете мне покоя, я все время о вас думаю. И мне кажется, что это единственно возможный выход. Вы не представляете, сколько я ломал себе над этим голову. Я знаю Пола Либмана с детства. Уверяю вас, он в вас влюблен. Конечно, с моей стороны чудовищно предлагать такое… Но в конце концов, кому от этого будет хуже? Если вы выйдете замуж за парня, который сидит за этой дверью, ваше будущее и будущее вашего ребенка обеспечено.

– Меня не волнует мое будущее! – воскликнула Ариана, возмущенная этим предложением.

– А будущее ребенка? О нем вы подумали?

– Нет, я не могу так поступить… Это было бы бесчестно.

– Вы не представляете, сколько девушек, оказавшихся в вашей ситуации, поступают подобным образом. А ведь большинство из них не прошли через то, что пришлось пережить вам… Ариана, ребенок родится только через семь месяцев. Я всегда могу сказать, что он появился на свет преждевременно. Никто не поставит под сомнение мои слова. Никто. Даже Пол.

Ариана все еще не могла прийти в себя.

– Вы думаете, что я не прокормлю ребенка сама?

– Конечно, нет. Разве беременные женщины работают? Кто вас наймет? И чем, собственно, вы собираетесь заниматься?

Ариана долго молчала, потом задумчиво кивнула. Может быть, он и прав. Она надеялась найти работу продавщицы, но, вероятно, это не так просто, как ей казалось. Но и с Полом поступить подобным образом было бы недопустимо… Какая чудовищная ложь! Разве можно так обманывать человека, к которому испытываешь дружеские чувства, возможно, и любовь? Ведь она и в самом деле к нему неравнодушна…

– Но разве я могу поступить подобным образом? Ведь это, доктор, было бы нечестно.

При одной мысли об этом в душе Арианы поднималась волна стыда и вины.

– Ради будущего ребенка можно пойти и не на такое. Вспомните, как вы добирались до Парижа. Всегда ли вы были честны с окружающими? Разве ради спасения собственной жизни вы не солгали бы, не выстрелили бы, не убили бы? То же самое можно сделать и для своего ребенка. У него должна быть семья, отец, обеспеченная жизнь, нормальная пища, ему понадобится образование…

Ариана поняла, что была наивна, когда строила все свои планы на будущее, надеясь лишь на материнские кольца. Она неохотно кивнула:

– Хорошо, я подумаю об этом.

– Думайте, но не слишком долго. Если промедлите, можете опоздать. Семимесячного ребенка я еще кое‑как смогу объяснить – слабое здоровье роженицы, утомительное плавание через океан и так далее.