Аргистар привел их… из другой Вселенной в один из моментов, когда Рональд был в таких далеких мирах, что не мог ощутить колебания. Но все же что-то он уловил. Поэтому давно предполагал, что древнее зло могло вернуться, вернее, что загадочный игрок, стоящий у него на спиной, помог ему вернуться.

Тело Древнего может выдержать лишь одно перемещение в другую Вселенную за жизнь. Тело Истинного дракона или уалеолеа — несколько. Аргистар смог пройти в другую Вселенную и найти там геар — разрушителей, которые в разных Вселенных были противниками Хранителей (а значит, по сути, «работали» на высший баланс). Геар были уверены, что их собратья давно поработили человеческие расы в нашей Вселенной, и новость, что их собратьев извели под корень, стала решающей. Ведомые драконом, они пришли в нашу Вселенную. До поры до времени Аргистр медленно развивал их на подходящей планете. Не допускал, чтобы они пока что вызывали дисбаланс. Поэтому Рональд и не мог их найти.

А когда пришло время, запустил в действие свою «боевую машину», приурочив к той точке на Кольце Событий, когда Вселенная должна была пройти проверку. Специально, или именно так проявилась эта «точка», никто не знает.

Мередит вернулся на Коралию заранее, и к моменту возвращения победоносного флота множество коралийцев собралось поприветствовать победителей. Земляне смеялись. До этого они думали, что коралийцы всегда сдержанные, исполнительные, спокойные… Что обычные праздники с простым весельем и ликованием им недоступны. Но оказалось, что раньше просто не было повода. Мерное течение коралийской жизни ничто не нарушало.

Когда победители выходили из флагмана, их встретили громкие крики, в воздух летели какие-то флажки и «праздничные шары» — украшенные летающие светильники. Выкрикивали имена Рональда, Брайтона, Артура, Изабеллы, Мередита… и всех землян.

Рональд привычно приветствовал всех поднятой рукой — величественный и строгий. Брайтон кивал и улыбался.

А друзья стояли возле корабля и переглядывались — не будут ли их бросать в воздух? Вообще-то не хотелось бы… И вдруг, как когда-то в плену у геар, раздался голос Карасева:

— День Победы! День Победы! День Победы! — подтянули остальные земляне. И Карина почувствовала, что на глаза выступают непрошеные слезы. Сколько раз она на Земле слышала эту песню. Отдавала дань памяти героям, погибшим в Великой земной войне, выражала почтение живым ветеранам. И на глаза тоже просились слезы — как, наверное, просятся они у всех русских людей.

Но никогда не думала, что испытает нечто похожее пережитому дедушками и бабушками, сама. Что сможет понять эту песню не «снаружи», а «изнутри», из души, прошедшей подобный путь.

И все же… Еще светлее и больнее было от того, что и сейчас подвиг, совершенный русскими в той войне, казался большим, чем-то, что совершили недавно участники событий.

Воцарилось молчание. И только голоса землян выводили песню с погибшей планеты.

А потом, когда они замолчали, толпа не выдержала. Артура, Изабеллу, Мередита, да и попавшегося под руку Кеурро с соратниками, и, конечно же, землян — подняли на руки и даже начали подбрасывать. Как на Земле…

Не посмели тронуть лишь Рональда и Брайтона. А Карину Рональд притянул к себе — наверное, боялся, как бы не помяли его принцессу, и поднял на руки сам. Только подбрасывать не стал. Похоже решил, что хватит с нее встрясок.

Глава 21. Свадьба

Прошло три дня. В Союзе еще гремели праздники, и этот день — 26-й день лета по коралийском счету — объявили Всесоюзным Днем Победы. Песню землян многие записали на инфоблоки, и очень быстро она стала хитом, который исполняли на многих языках в разных точках союза на мероприятиях, посвященных этому событию.