— Интересно, у вас все рабыни нимфоманки или мне просто так везет, — спросил он, когда Тассименше на секунду дала его губам свободу.

— Все! — решительно ответила гейша. — Смысл жизни рабыни — доставлять наслаждение хозяину.

— А если хозяину не до наслаждений?

— Настоящий мужчина всегда готов к наслаждениям. А если это не так — значит, виновата рабыня.

«Интересная логика», — подумал Барабин, который всегда считал себя настоящим мужчиной и был не чужд наслаждений — но привык сам выбирать женщину, время и место, отчего в окружении нимфоманствующих рабынь чувствовал себя немного не в своей тарелке.

А впрочем, если вдуматься, то в словах Тассименше была своя сермяжная правда.

Если мужчина не хочет женщину — значит, в этом виновата она.

Оно конечно, некрасивых женщин не бывает — бывает мало водки. А после янычарского зелья Барабину хотелось водки особенно сильно. Однако Тассименше была права: горячая женщина с будуна — неплохая альтернатива алкоголю.

А еще лучше было бы и то и другое. Можно даже без хлеба, как говаривал товарищ Винни-Пух.

Несомненно, во владении целым выводком рабынь есть и своя положительная сторона. Например, можно не бегать самому за водкой.

Роман не стал отвлекать Тассименше от смысла ее жизни и послал за алкоголем девушку из числа своих боевых трофеев.

У Романа, правда, были сомнения, что после вчерашнего в замке осталась хоть капля спиртного. Но если смысл жизни рабыни — доставлять наслаждение хозяину, а для хозяина нет большего наслаждения, чем поправить свое здоровье стаканом горячительного, то невольница должна в лепешку разбиться, но достать искомый стакан хоть из-под земли.

В черном замке с его лабиринтами, уходящими куда-то под уровень моря, из-под земли можно было много чего достать, но и затеряться в них тоже не составляло труда.

Невольница ушла и пропала с концами, и Барабин даже начал жалеть, что услал ее туда — не знаю куда, принести то — не знаю что.

Но тут рог барона Бекара надрывно взвыл под стенами замка, оповещая о его возвращении из родовых владений, и это отвлекло Романа от мыслей о рабыне, имя которой он еще не успел запомнить.

Во-первых, старый барон привез Книгу Друидов, и настало время приводить к присяге невольниц королевской стражи. А во-вторых, дон Бекар не забыл о просьбе Барабина, и в арьергарде его отряда плелись пешком деревенские гейши во главе с Сандрой сон-Бела.

Сандра выглядела великолепно. Барабин оставил ее в Альдебекаре без одежды и в суматохе, сопровождавшей отъезд его отряда из города, забыл вообще дать хоть какие-то распоряжения на ее счет. Но по всему было видно, что веселая смуглянка не терялась в его отсутствие.

В замок Ночного Вора она явилась в дивном красном платье, которому могла позавидовать если не принцесса, то уж во всяком случае, любая рабыня королевской свиты. А на вопрос, откуда такая роскошь, Сандра ответила с лукавой усмешкой:

— Какой ключник устоит перед гейшей, которая провела ночь с королем.

То есть пока хозяин воевал, его самая красивая гейша соблазнила человека, в чьем ведении находятся подвалы родового замка барона Бекара. И получила возможность порыться в этих подвалах в свое удовольствие.

Собственную гейшу мужчина может использовать по прямому назначению когда и как захочет. А чужую — только с согласия ее хозяина. Который вправе потребовать за это чего-нибудь взамен.

Барабин, понятное дело, такого согласия не давал и ничего взамен не требовал. И тем не менее Сандра сказала ключнику, что согласие хозяина есть, но ни один дурак, будь он хоть трижды терранец, не станет за просто так отдавать постороннему свою гейшу, которая только что вылезла из постели короля.

Таким способом ей удалось заполучить еду и одежду не только для себя, но и для бывших рабынь майора Грегана, которые на правах военной добычи принадлежали ныне Барабину.