– Все, что тут написано про Хранью – правда?

    – Правда?! – Миклош фыркнул. – Что есть правда? Ее не существует. Выражаясь словами Александра Фэриартоса, это эфемерное понятие. Оно слишком нестабильно и хрупко, чтобы опираться на него во время диспутов. В споре нужна хитрость и сила, но никак не правда. Что до твоего вопроса, то рассказанное на этих страницах – имело место быть. Еще вопросы?

    Девушка занервничала и спрятала руки в карманам куртки.

    – Вы… убьете ее?

    Нахттотер нехорошо прищурился, и его глаза потемнели. Но голос не изменился:

    – Ступай. Расшевели Иохана. Проследи, чтобы подогнали машину.

    От любимого комфортабельного лимузина пришлось отказаться. В другое время подобное обстоятельство доставило бы Миклошу массу неудобств, но сейчас он был слишком занят мыслями о приезде сестры, чтобы думать о своих капризах.

    Иохан ждал в холле. При появлении главы клана, ландскнехт снял с вешалки любимое пальто Бальзы, но тот отрицательно качнул головой:

    – Мы не на бал к мормоликаям едем. Куртку. Одеваясь, тхорнисх провозился с молнией дольше обычного, и открыл было рот, чтобы наорать на стоящего без всякого дела Романа. Но тут же со злостью одернул себя. Пока Хранья рядом, он не должен терять голову по таким пустякам.

    – Все готовы, нахттотер. Солдаты ждут.

    – Никаких солдат! – последовал резкий ответ. – Обойдемся без сопровождения. Отзови их. Поедем втроем.

    Иохан недовольно нахмурился, однако кивнул. Задержав дыхание словно ныряльщик, Миклош отправился в снежную ночь следом за телохранителем.

    Перед крыльцом стоял внедорожник.

    – Сколько у нас времени?

    – Чуть больше часа. – Иохан залез в салон сразу за нахттотером и развалился на переднем пассажирском сидении, доверив управление Рэйлен.

    – Поехали. И включите печку, здесь холодно.

    – Здесь не печка. Здесь климат…

    – Мне без разницы, как это называется. Сделай так, чтобы стало теплее.

    Несмотря на позднее время, кольцевая была забита машинами, и какое-то время тхорнисхам пришлось ползти в общем потоке. Это действовало на нервы Миклошу, но он молчал. Даже Рэйлен не попало за включение магнитолы и выбор попсовой радиоволны.

    Лишь выбравшись на трассу, ведущую в крупнейший столичный аэропорт, они помчались в гордом одиночестве. Вновь начался снегопад. С неба сыпались мелкие, точно просо, колючие снежинки, а потом их сменили тяжелые белые хлопья. «Дворники» замельтешили по ветровому стеклу.

    – Рейс из-за погоды не отменят? – тихо поинтересовалась Рэйлен.

    Иохан, работавший на портативном компьютере, лишь пожал плечами.

    Хмурый Миклош пальцем нарисовал на стекле только ему видимую рожицу. Немного подумал и добавил ей осьминожьи щупальца. С удовольствием полюбовался получившейся Фелицией, стер ее одним движением. Порылся в карманам, достал чистый носовой платок, тщательно вытер руки.

    Наконец показалось огромное здание Международного аэропорта, и в то же мгновенье, словно по волшебству, снегопад закончился.

    – Куда нам? – девушка сбросила скорость.

    – Шестнадцатые ворота, – пророкотал Йохан, глядя на часы.

    В небо, ревя турбинами, ушел тяжелый, похожий на кита «Дуглас», и господин Бальза проводил его задумчивым взглядом.