Расцвет караванной торговли через Сахару приходится на IX–XV вв. Она постепенно начинает страдать в XV–XVI вв. от конкуренции европейского мореплавания, затем – железных дорог, автотранспорта, авиации. Но и теперь еще через великую пустыню ежегодно проходят десятки и сотни караванов (но не тысячи, как в старые времена). Порой политические события вызывали «заторы» на тех или иных караванных путях, тогда поток транссахарской торговли направлялся по другим, параллельным трассам. Так было во времена войн или восстаний, например восстания махдистов в Судане (1881–1898 гг.), когда караваны к Нилу почти не ходили, зато через Ливию ежедневно отправлялись от Нигера к берегам Средиземного моря и обратно тысячи верблюжьих караванов, нагруженных тяжелыми вьюками.

В океане песков легко заблудиться. Нужно поистине природное чутье, чтобы среди меняющихся барханов и однообразных скал найти верную дорогу. Таким чутьем, помноженным на опыт, и обладали лучшие караванщики. Но порой даже они не могли определить свое местонахождение, и тогда оставалось полагаться на чутье старой верблюдицы, шагавшей во главе каравана.

Караванщики в негритянских городах

Проделав тяжелый и длительный путь через пустыню, караванщики останавливались на отдых, во время которого купцы, не торопясь, распродавали привезенные товары. Прежде всего, конечно, следовало сделать подарки местным правителям, а то и уплатить установленные пошлины, если одних подарков было недостаточно. Готовясь в обратный путь, купцы запасались продовольствием и товарами, имевшими спрос на севере. Некоторые из них, например золото, можно было купить только у государства, на складах негритянских царей. Впрочем, монополия на золото никогда не была полной, особенно в позднее время.

Соблазны богатой южной страны и дружба с ее правителями вызывали у караванщиков желание поселиться на этой земле. И они поселялись тут надолго, иногда на всю жизнь, среди африканских народов, но отдельно от них, поселками и кварталами в городах. Часто берберы, родившиеся в таких поселках, возвращались на север. Например, глава тунисских ибадитов Абу-Язид, возглавивший борьбу против династии Фатимидов, родился в городе Гао, где его отец занимался торговлей. На правом берегу реки Сенегал вперемежку жили негры и берберы. Кстати сказать, само название реки и страны Сенегал происходит от берберского племени зенага, поселившегося на его берегах. Позднее в среду здешних берберских племен проникли племена арабов из Марокко. Смешавшись с берберами и неграми, они стали родоначальниками современных мавров – арабов Мавритании и соседних стран. Но и зенага, еще не полностью слившиеся с маврами, живут в этой стране и сохраняют свой берберский диалект.

Караванные пути, проложенные берберскими торговцами, и связи караванщиков с негритянскими царями не только облегчали походы мусульманских завоевателей на юг, но порой давали возможность и негритянским царям распространить свою власть на Сахару. Уже в самые отдаленные времена Средневековья власть язычников – царей Ганы признавали санхаджа, столицей которых был город Аудагост в одноименном оазисе. Оазис Бильма в Восточной Сахаре в течение веков служил яблоком раздора между неграми-тибу и берберами-туарегами, но и те, и другие подчинялись царям Борну – империи озера Чад.

В позднее Средневековье и в новое время туареги распространились на юг до самого Нигера, а кое-где перешли на правый берег реки и расселились в саваннах до границ Верхней Вольты и даже еще южнее. Теперь вблизи долины Нигера туарегов больше, чем в Сахаре.

Когда-то здесь был древний город

По следам берберов через Сахару устремлялись арабы – и отдельные путешественники, и группы караванных торговцев, и целые бедуинские племена.