|
Его внешность вызывала удивление. Каир ждал черного как смоль полудикого деспота с той стороны пустыни, где, по слухам, солнечные лучи испепеляли человеческий кожный покров до цвета черного янтаря. Вместо этого они обнаружили, что у него светлая кожа, согласно различным описаниям, красноватого или желтоватого оттенка. Он не проявлял никаких признаков первобытной дикости, ассоциировавшейся у каирцев с жителями Черной страны. Скорее, этот экзотический владыка питал большее почтение к Пророку и его учению, чем сами египтяне. Он был далек от преклонения перед арабской утонченностью, и стоило немалых трудов уговорить его высказать свои комплименты султану города. Можно, впрочем, добавить, что каирского султана больше заботило золото Мансы Мусы, нежели нарушения дипломатического этикета, и он даже несколько переусердствовал в своем стремлении ублажить гостя.
Когда необычный караван отправился на восток к Мекке о его дальнейшем продвижении, отличавшемся необычайной щедростью, докладывали примерно то же самое: говорили о выгоде торговли с ним, о царственном поведении Мансы Мусы, жертвовавшего деньги на дело ислама с почти ребяческой щедростью, а также о том, что по пути он не только потратил все пятнадцать тонн золота, но и продолжал жить с таким исключительным размахом, что был вынужден брать деньги в долг, который он безупречно погашал. Рассказы о Мансе Мусе долетели через Средиземное море до слуха европейских картографов, стремившихся обозначить границы владений этого блистательного правителя на незаполненных местах своих атласов. Они нарисовали его в неизвестных областях внутренней Африки, – этого черного короля в изысканном наборе экзотических шахматных фигур, всемогущего властелина, сидящего на золотом троне, держащего в одной руке скипетр, а в другой – самородок чистого золота. Под рисунком сделали надпись: «Сей черный владыка зовется Муса Мали, Владыка Негров Гвинеи. Столь богата его страна золотом, что он богатейший и благороднейший владыка тех земель». Один такой атлас был изготовлен для короля Франции Карла V, а другой королева Мария Английская заказала в качестве подарка своему мужу, Филиппу II Испанскому. Он еще не был закончен, когда Мария умерла, и карта досталась ее сестре Елизавете, настроенной против Испании.
Правитель Мали Манса Муса совершает хадж в Мекку
Оскорбительный испанский герб, прежде нанесенный вместе с английским, был поспешно выскоблен, но изображение Мансы Мусы сохранилось, хотя с той поры, как он отправился в свой знаменитый хадж, прошло уже двести лет. Золотой властелин Черной страны стал бессмертным символом неизвестной Африки, и его образ все еще прочно держался в умах, когда европейцы обратили свои взоры на юг, к таинственному миру за Сахарой… «Золотой дождь», сыпавшийся в Каире, все Средиземноморье помнило еще целое столетие. Подчеркивая богатство своей страны обилием золотом, Муса I во время хаджа и пребывания в Египте включил в свой титул упоминание золотоносных растений, якобы произраставших в Мали. Если верить аль-Бакри, мандингский правитель раздал во время хаджа примерно 14 т золота. Эта цифра не представляется чрезмерной, если учесть, что, по подсчетам одного из крупнейших специалистов по африканской металлургии, французского ученого Раймона Мони, в течение 400 лет (с 1500 по 1900 г.) среднегодовая добыча золота только в двух важнейших месторождениях Западной Африки, Сигири и Буре, достигала 9 т. Поэтому можно с полным основанием присоединиться к выводу Мони, что «Судан в средние века вплоть до открытия Америки был главным поставщиком золота средиземноморскому миру; именно это золото явилось фундаментом могущества государства Гана и империи Мандинго (то есть Мали)».
Золотая житница на берегах Лимпопо
Но если Западный Судан был «золотой житницей» главным образом Средиземноморья, то арабские страны Среднего Востока вывозили африканское золото с побережья Индийского океана, преимущественно из междуречья Лимпопо – Замбези, получившего в арабской литературе название «страна зинджей». |
