— Нормально, — ответил Младшенький. — А можно без масла? Я не люблю масло.

— Тогда клизму, — предложил один из парней. — Правда, шашка магнитная. Сейчас завернет тебе кишки и все.

— Пацаны! Ребятки! — дед Мотя начал паниковать. — Надо что-то делать! Сейчас за нами приедут и всё! А потом еще меня бабка эти шашки заставит съесть без растительного масла! Не уберег мальчишку! Про его мать вообще молчу. Там не женщина, а чистая сколопендра. Клизма будет точно. Только не пацану, а мне. Чтоб до самых мозгов промыло.

— Вы же сами сказали, что они полезные, — напомнил Сенька. — Без компаса буду определять, где Северный полюс.

— Точно. Всё, конец мне, — снова повторил Матвей Егорыч, — Светка быстро отправит меня на Северный полюс без компаса.

— Я могу с вами пойти, — предложил Семен. — Я теперь, как компас.

В этом месте рассказа тетка-кассирша замолчала и уставилась на меня. Я, соответственно, ждал продолжения и тоже уставился. На нее. Минуты две мы молчали.

— Ну? — Наконец, не выдержал я. — Дальше то что? Причём тут милиционер и где мне искать теперь этих шашкоглотателей?

— Так в травме. Где еще? Милиционера мы позвали, чтоб их кто-то доставил срочно в больницу. Пацан начал причитать, что ему уже тяжело и его тянет к центру земли. Деду вашему поплохело еще больше. Ну, вот мы постовому и сказали. Он их забрал, повёз в травтологию. Очевидно же.

Не знаю, где там очевидно, мне пока что только ясно, Матвею Егорычу противопоказано выезжать из Зеленух. И вообще, председатель пусть радуется, что у него с Москвой не складывается. Большой вопрос, во что могла бы вылиться эта поездка.

Я уточнил у кассирши, где конкретно находится эта травматология, а потом вышел из кинотеатра, направляясь к Андрюхе.

Глава 20:

О том, что в жизни каждого мужчины есть момент слабости

Мы разыскали нужное место быстро. По тому адресу, который дала тетка-кассирша Это оказалось двухэтажное здание унылого жёлтого цвета с красной вывеской, на которой значилось гордое слово «травматологическое отделение». Оно примыкало к основному корпусу больницы, но при этом, было, как бы, отдельно.

Семен и дед Мотя обнаружились сразу. Вернее, сначала, один дед Мотя. Но вполне логично было предположить, раз этот здесь, то и его напарник тоже неподалеку. Я нашел деда на первом этаже, в приемном отделении.

Вокруг Матвея Егорыча собралась целая толпа слушателей, которым он рассказывал какую-то очередную историю из своей насыщенной событиями жизни. Кстати, на фоне всего, что с ним происходило, я уже начал верить, что большинство из этих историй, несмотря на некоторую их, мягко говоря, необычность, реально имели место быть.

Две молоденькие медсестры стояли рядом, хихикая в ладошки, которыми они прикрывали рты, чтоб не смеяться совсем уже громко. Вроде несолидно. Медицинские работники, а гогочут, как молодые лошади. Наверное, в этом смысл.

Возле деда сидел еще мужик, лет сорока. Он просто качал головой, периодически, выдавая короткие фразы, типа «ох», «вот это, да», «бывает же…». Еще, с другой стороны пристроилась женщина с пацаном, лет пяти. Все эти граждане слушали Матвея Егорыча очень внимательно. Даже, я бы сказал, с восторгом. Естественно, в таких условиях наш дед расцвел. Он, как настоящий актер театра, размахивал руками, менял интонацию голоса, в зависимости от того, в какую сторону именно в этот момент поворачивала повествование, и даже пытался изображать сюжет в лицах. Судя по всему, история касалась Зелёнух, потому что фигурировали в ней Зинаида Стефановна, председатель и почему-то козел Борька.