|
Потому книги по большей части хранятся в музеях, запертые в стеклянные ящики. - Но ты же умеешь читать? - А как же. Здесь все по большей части грамотны. Это секрет, передаваемый от отца к сыну. Но если пауки узнают, мы окажемся в беде. Двадцать лет назад случайно всплыло, что один из наших умеет читать - девяностолетний старик. Так ведь настояли на казни. - И жуки пошли на это? - А куда денешься? Ведь речь шла о положениях Договора. Найл листал страницы книги, теряясь от обилия математических формул. - Кто обучил тебя грамоте? - как бы между прочим спросил вдруг Доггинз. Найлу потребовалась секунда, чтобы осмыслить вопрос. Затем он удивленно вскинул голову. - А как ты догадался? - Вон зрачки как движутся. Так кто тебя обучил? - Машина, - ответил Найл, улыбнувшись. Доггинз зыркнул на него из-под опущенных бровей. - Та самая, что подкинула тебе пищевые таблетки? Найл засмеялся такой дотошности. - Точно. - А где она, твоя машина? - В Белой башне. У Доггинза расширились глаза. - Ты серьезно? Найл кивнул. - Ты что, там был? - Да. Лицо Доггинза внезапно побледнело. - Как ты пробрался туда? - Вот с этим. - Найл протянул руку и взял трубку, лежащую на стопке одежды. Нажал на кнопку - трубка раздвинулась. Он вручил ее Доггинзу. - Ты что-нибудь чувствуешь? - Вроде как покалывает. - Доггинз старался говорить спокойно, но голос срывался и рука подрагивала, выдавая волнение. - Где ты ее раздобыл? - Нашел в пустыне. Найл подробно рассказал, как они с отцом нашли укрытие от песчаной бури и как ветер обнажил древние развалины. Когда стал описывать блестящую машину, Доггинз кивнул. - Наверно, "кузнечик". Основной вид дальнерейсового транспорта в конце двадцать первого века. - Он взглянул на трубку у себя в руках. - Но сам я прежде никогда их не видел. Извини, продолжай. Когда Найл подошел к тому, как он пробирался в башню, волнение Доггинза возросло еще сильнее; он, очевидно, уж и усидеть не мог на месте. Лицо из бледного сделалось пунцовым. Найл с ошеломлением почувствовал, как от Доггинза лучится некая почти осязаемая сила, кажущаяся удивительно навязчивой, почти гнетущей. Юноша испытал облегчение, когда при описании Стигмастера Доггинз его прервал: - Нет, теперь пусть только попробуют сказать, что я не прав! Глорфин все уши прожужжал, что надо довольствоваться тем, что у нас есть, и не высовываться... - Глорфин? - Наш гражданский лидер, глава коллегии. |
