— Вот здесь будете обедать, — сказал отец.

Баба Даша поставила на стол банку с молоком:

— Угощайтесь, это козье. Полчаса назад Машку подоила.

Перекусив и воздав должное прелестям свежего воздуха и здоровой еды, родители стали прощаться. Маму больше всего беспокоил лес, в котором дети могли легко заблудиться, но Марья Васильевна ее успокаивала:

— Не волнуйся, со мной они не пропадут.

Проводив родителей, Женя, которой не сиделось на месте, сразу же захотела познакомиться с окрестностями. Бабушка занялась хозяйством, распаковывая бесчисленные свертки с продуктовыми запасами, а брат с сестрой отправились на разведку. Начать осмотр решили с территории больницы. Насколько им было известно из рассказов Марьи Васильевны, поселка, в котором они сняли дачу, раньше не было, а потому пристального внимания сыщиков он не заслуживал. Этот населенный пункт появился в послевоенные годы, а в прошлом обслуживающий персонал: няни, санитары, повара в основном жили в ближайшей деревне Васино, куда Миша намеревался отправиться при первой возможности.

Пройдя по сонным улочкам Дубовки, Женя и Миша наконец–то увидели за старыми тополями несколько больничных корпусов из темно–красного кирпича. Как и говорила бабушка, они даже не были огорожены забором, но все равно казались мрачной непреступной крепостью. Эти больничные постройки произвели на ребят довольно мрачное впечатление. «В каком же из них жила наша прабабушка?» — думала Женя, рассматривая кирпичные корпуса, высокие окна которых были забраны надежными решетками. Размышлявший о том же Миша, произнес:

— Надо выяснить, в каком корпусе была квартира Жени и где находится чердак, на котором князь Орест прятал картины.

— Но как это сделать, «Шерлок Холмс»?

— Элементарно, «Ватсон»! Спросим у бабушки, а если она забыла, где стоит тот дом, выясним у хозяйки. Она работала санитаркой в лечебнице, а, следовательно, должна знать о ней все. Жаль, мы не поинтересовались перед отходом….

Глядя на унылые здания лечебницы, Женя попробовала представить себя на месте своей тезки – ровесницы из прошлого, которая так восторженно писала о новой жизни в Дубовке, но у девочки ничего не получалось. Ее тянуло на просторы холмов, освещенных солнцем, в лес, подальше от этой мрачной больницы. Когда брат и сестра вернулись домой, Марья Васильевна уже накрывала на стол.

— Нагулялись? – спросила она, вытирая носовым платком пот со лба. — Ну и жаркий сегодня день! Совсем разморило. Поешьте окрошечки и давайте немного отдохнем, переспим жару, а потом погуляем уже вместе.

Но внуки не разделяли ее желания отдыхать. В дом идти не хотелось, да и спать – тоже.

— Мы здесь отдохнем, бабушка, а ты поспи, мы без тебя никуда не уйдем, — предложила Женя.

— Будь по–вашему.

Девочка удобно расположилась в гамаке, а Миша уселся за освободившийся после обеда стол, достал из кармана блокнот и заявил, что хочет еще поработать над планом расследования.

Вокруг стояла такая тишина, что казалось, будто весь мир погрузился в послеобеденный сон. Женя и не заметила, как тоже уснула…

Солнце уже склонялось к горизонту, изнуряющая жара немного спала. Когда задремавшая в гамаке девочка проснулась, то обнаружила, что брат находился на прежнем месте за столом, а рядом с ним сидит бабушка.

— Наконец–то, — сказал Миша. – Мы уже хотели без тебя на речку идти, думали, что ты до утра проспишь.

— Вы собираетесь на речку? – обрадовалась девочка. – Подождите минуточку, я только надену купальник!

С реки уже потянуло свежестью, запахом воды.