|
Это всего лишь имя, как в случае с Жозефой. Но это имя никаких эротических мыслей у него не вызывает. "Дельфина". Дельфина - это толстенная г-жа Шнейдер. Записывая это имя, Могра подсмеивается над самим собой, потому что начинает напоминать эту женщину. Нет, он не толстеет, но зато, не успев толком проснуться, уже начинает думать о том, что будет сегодня есть. Поскольку еда в больнице пресная и однообразная, он добавляет к ней всякие вкусности, которые приносит Лина. Началось это с того, что ему вдруг захотелось колбасы. С тех пор он быстро привык разнообразить свое меню, и теперь тяжелые пакеты таскает уже не Лина. Вместе с ней к нему поднимается Леонар. Могра не стесняется, что к нему заходит его шофер. Больничное вино он заменил на бордо, которое пил прежде. Время от времени Оливе, владелец "Гран-Вефура", посылает ему тарелочку паштета, так что Могра занимает своей снедью чуть ли не целую полку в холодильнике. - Уже скоро, доктор? - Вы можете потерпеть еще полтора месяца? Иначе вам придется каждый день приезжать на физкультуру. Это не пойдет. Нельзя одновременно вести две такие разные жизни. Он повторяет: - Полтора месяца... На дворе конец мая. - Может, на недельку поменьше. Это во многом зависит от вас. Если б ему позволили, он делал бы упражнения до полного изнеможения. Могра не понимает, почему по воскресным и праздничным дням зал закрыт. По какому праву они заставляют его терять день, а то и два в неделю? Он выйдет из больницы в период отпусков. Как только Рене начал двигаться, дочь перестала его навещать. А вот Фернан Колер приходит несколько раз в неделю, приносит с собой папки с документами, гранки, так что в комнате понемногу становится тесно и Могра порой по два часа кряду не видит м-ль Бланш. По какому-то суеверию он продолжает ставить в записной книжке крестики. Одуар сказал: полтора месяца, быть может, даже меньше, и Могра, словно заключенный, считает дни. В редакции, разумеется, ждут его возвращения, готовят торжественную встречу с шампанским. Доктора предупредили, что несколько месяцев он еще будет немного выбрасывать ногу в сторону и испытывать трудности с правой рукой. Почему он должен этого стыдиться? Конец уже близок. Месяц. Три недели. Люди приходят, уходят. Старики в голубом все так же сидят на скамейках, стараясь выбрать место в тени, и уход для них может быть лишь окончательным. - Куда мы поедем, Рене? В Арневиль? Нет. И не в Поркероль. Он пока не знает куда. Да это и не важно. Возможно, он никуда не поедет. В июле и августе завтраков в "Гран-Вефуре" не будет. Своих друзей он увидит лишь в сентябре или даже октябре. Найдут ли они, что он изменился? А его сотрудники, которые не видели его так давно? В редакции кто-нибудь непременно произнесет речь или по крайней мере скажет тост. Под окном останавливается "скорая помощь". В коридорах и общей палате суматоха. Привезли еще одного человека в коме: он знать не знает, какую сумятицу произвел, и ему еще предстоит пройти через все, что прошел Могра, г Это почему-то пугает и наводит на грустные мысли. |
