|
Они отправились туда на несколько дней, как сами сказали, "по-холостяцки". Он много думает о жене, хотя сосредоточиться ему все труднее, а может, просто не хочется. Когда, уже за полдень, Лина просыпается, чувствуя тяжесть в голове, противный вкус во рту и мучительный спазм в груди, не проходят ли перед ее мысленным взором такие же картинки, какие видел он в первые дни своего пребывания в больнице, когда просыпался и ждал колокольного звона? Расчувствовавшись, Могра не раз вспоминал Фекан: не вспоминает ли и Лина многолюдные улицы квартала Йшотьер, где маленькой девочкой она училась жизни? У каждого есть свой Фекан, свои черно-белые картинки, резкие и приводящие в отчаяние. 10 апреля он записал в книжке: "Каждому - один". Еще одна запись, которую Могра через несколько месяцев не поймет, а если поймет, покраснеет. Он не верит, что человек может целиком отдать себя людям, но не исключено, что каждый может полюбить какого-то одного человека и сделать его счастливым. Мысли кажутся ему такими поверхностными и нелепыми, что он ищет каких-то таинственных слов, в которые мог бы их облечь. Весна уже в самом разгаре. В субботу и воскресенье машины двигались в двух сотнях метров от его окна непрерывным потоком, буквально бампер в бампер. А через полчаса, даже меньше, их пассажиры, несмотря на уличные пробки, были уже за городом. А еще он написал в дневнике одно имя: "Жозефа". На него накатила волна желания, и он вспомнил ночную сиделку. Сейчас Могра не может даже вспомнить ее лица. Но помнит ее тело на раскладушке, пухлые губы, ямку у горла, руку в теплой промежности. Он пообещал себе, что займется с нею любовью, но больше ее не видел. В какой больнице или клинике дежурит она теперь по ночам? На следующий день, в связи с Жозефой и будущим возобновлением половой жизни, он записал: "Барбе". Это название бульвара и станции метро. Для него оно связано с Дорой Зиффер, единственной женщиной, присутствующей на завтраках в "Гран-Вефуре". Это случилось более двадцати пяти лет назад: они задержались в типографии допоздна, работая над макетом женского журнала, которым он руководит до сих пор. На улице после долгих поисков они поймали такси, и он предложил: - Забросить вас домой? - Нет. На Барбье. Он не понял. Что она собирается делать в четыре утра в столь безлюдном месте? - Вам я могу признаться, Рене, перед вами мне не стыдно. Мне сейчас очень нужен мужчина. Она ему объяснила, что у нее никогда не было любовных связей, потому что после полового акта она всегда испытывает к своему партнеру лишь ненависть и отвращение. - Может, это своеобразная гордость? Не знаю. Любовников у меня нет, поэтому, когда я чувствую потребность, я отправляюсь порой на определенные улицы, к определенным отелям... Понимаете? Тогда не понял. Сейчас понимает. А если предположить, что какому-нибудь мужчине очень захочется изменить Дору Зиффер, спасти ее от нее самой?.. Есть ли у него право пробовать переделать Лину? Не это ли он все время пытается сделать? А она то стремится ему помочь, то упирается, доходя чуть ли не до ненависти. Он должен принимать ее такой, какая она есть. Лина послала ему сюда целый чемодан одежды и всяких нужных мелочей. |
