|
Помнишь? Весь день тогда проторчали в этом чертовом баре в гостинице на шоссе Куинс. - Я знаю, но... - Ив позапрошлый раз тоже. - Но ведь тогда мы только в первый раз встретились. - О'кей, не будем считать тот первый раз. Дамочка раскладывает пасьянс, как считает нужным, - это ее дело. Но уж на второй-то раз мужик рассчитывает добиться чего-то, а не торчать весь день в обжираловке. Потому-то я и спрашиваю: что у тебя на уме? - Я думала.., если б мы встретились, я бы объяснила... - Не выйдет. Она опустила руку, державшую трубку. Да что же это она делает, как можно даже говорить с таком... Есть же другие мужчины. Но где?.. В мембране заскрипело: - Ты еще туг, детка? Она поднесла к уху трубку. - Да. - Послушай, раз ты молчишь, я тебя сам спрошу; ты хочешь, чтоб я переспал с тобой? Эрика чуть не расплакалась от унижения - она была сама противна себе. - Да, - сказала она. - Да, этого я и хочу. - Значит, на этот раз ты уверена. Больше меня не надуешь? Великий Боже! Он что же, хочет, чтоб она дала ему расписку? Она подумала: “Неужели женщины доходят до такого отчаяния, что способны простить подобную грубость?” Ви-Эилю, За. - Уверена, что нет, - сказала Эрика. - Блестяще, детка! А что, если мы с тобой сговоримся на будущую среду? - Я думала.., может быть, раньше. - Ведь до среды еще целая неделя. - К сожалению, детка, не выйдет. Через час уезжаю в командировку. В Кливленд на пять дней... - Он хрюкнул. - Надо ведь, чтоб и огайские девочки не скучали. Эрика принужденно рассмеялась: - А у вас действительно широкий диапазон действий. - Еще какой - ты удивишься, когда узнаешь. Она пожала плечами и мысленно ответила: “Нет, не удивлюсь. Больше я уже ничему не удивлюсь”. - Я позвоню тебе сразу, как вернусь. А ты не остывай, пока меня не будет. - Снова пауза. И потом: - В среду-то ты будешь в порядке? Ты понимаешь, о чем я говорю? - Конечно. Неужели вы думаете, я такая дура, что не подумала об этом? - не выдержала Эрика. - Ты и представить себе не можешь, сколько женщин об этом не думают. Эрика слушала его так, словно все, что он говорил, относилось не к ней. “Неужели он никогда не пытался сказать женщине что-то приятное, а не мерзость?” - думала она. - Мне пора, детка! Назад, в соляные копи! Надо денежки зарабатывать! - Прощайте, - сказала Эрика. - До скорого. Она повесила трубку и, закрыв лицо руками, горько заплакала - плакала она долго, молча; по длинным пальцам ручейками стекали слезы. *** Позже, споласкивая в ванной лицо и гримируясь, чтобы не так заметны были следы слез, Эрика продолжала размышлять: “Должен же быть какой-то выход”. Вовсе не обязательно встречаться с ним через неделю. Адам, хоть ничего и не знает, все это может поломать. Достаточно, чтобы в течение этих семи ночей он был хоть однажды с ней близок, и она устоит перед соблазном, потом заставит свою плоть слушать голос разума. |
