Глава 20. Штурм Ньялы

Не дойдя до города, километров пять, я убедился в правильности своих ожиданий. Возле города передвигались патрули, на верблюдах, высматривая нас. Заметив наши колонны, с целенаправленностью муравьёв, идущие в их сторону, они засуетились, подавая сигнал всем остальным.

Не обращая на это внимание, мы продолжали своё движение к городу, сокращая расстояние, с каждым шагом. До города оставалось не больше трёх километров, когда из его ворот выметнулась небольшая группа людей на верблюдах, а, вслед за ней, стали выбегать пешие копейщики, а на стены дувала влезли стрелки.

Всего я насчитал около пятнадцати всадников, сотни две копейщиков, и полсотни стрелков, вооружённых ремингтоновскими винтовками. Наверняка, у них оставался ещё и резерв.

Пришлось останавливать свои войска, и выстраивать их в линию. Конечно, впереди стояли самые «храбрые», и не очень, те, что присоединились ко мне, ну, а позади, подстраховывая, самым добросовестным образом, стояла моя чёрная сотня аспидов, с добрыми, раскрашенными белыми узорами, физиономиями. На их лицах играла, совершенно дружеская улыбка, когда они смотрели на меня, и, боевой оскал, когда они смотрели на врага.

Всадники дёрнули поводьями, и бросились в атаку, очевидно, что это была разведка боем. Трясясь между двумя горбами верблюдов, они начали заряжать винтовки, и, белые облачка дыма, слетавшие с их ружей, указали на то, что они открыли огонь.

Чуть позже, долетел грохот выстрелов, и бой закипел. Получив команду, первые шеренги бросились вперёд, стремительно сокращая расстояние между нами и всадниками. Выстрелы ружей продолжали звучать, и некоторые падали, но, основная масса моих воинов неслась вперёд, не разбирая дороги.

Её поддержала сотня аспидов, стрельбой из луков. Раздались выстрелы и из общей массы наступающих. Несколько винтовок, с десятком патронов на каждую, я раздал тем, кто умел обращаться с огнестрельным оружием, мне не жалко.

Это повлияло на ход боя. Всадники закрутились на месте, получив два десятка стрел прямым попаданием, и, потеряв из-за этого одного всадника, свалившегося под копыта «корабля пустыни». Они тут же развернулись, и бросились под защиту своих копейщиков. В принципе, правильно, за спинами других как-то спокойнее, не то, что впереди.

Схватив барабан, я начал отбивать дробь, ещё более ожесточённой атаки. Мои добровольцы, услышав этот гул, взбодрились, и, с пеной у рта, набросились на копейщиков, захлёбываясь эмоциями ожесточения и ярости. Аспиды, догнав противников, бросили по два-три дротика навесом. Со стены раздались выстрелы, и белый дым опоясал дувал широкой полосой. Сражение шло своим чередом, но такой наглости от врагов я допустить не мог.

Пока мои «лучшие» воины схватились в рукопашную с копейщиками, их подлые соратники открыли огонь, прячась за стенами дувала…. нечестно, однако.

Бросив барабан, и, добежав до места, откуда можно было вести прицельный огонь, я остановил одного из воинов, положил ему винтовку на плечо, тщательно прицелился, и открыл огонь на поражение. Винчестер честно отработал все одиннадцать патронов, выкинув экстрактором последнюю гильзу, и показал виновато чёрную дырку отверстия ствола, с немым вопросом: А ГДЕ?

– Щас, – так же мысленно ответив ему, я запустил руку в патронную суму, и, нашарив в ней патроны, стал доставать их по одному, и кормить ненасытное нутро карабина.

Всадники, увидев, что копейщики несут слишком тяжёлые потери и отступают, готовясь убежать под прикрытия дувала и стрелков, кинулись в бой, выхватив сабли, и расталкивая верблюдами своих воинов.

Вскинув винтовку к плечу, и ещё ближе подобравшись к месту боя, я прицелился в первого из всадников, и, выждав, когда он отвлечется, пытаясь срубить голову одному из негров, выстрелил в него.