Охранник, следивший за домом, в котором жила Анжелика, с недоумением пожал плечами. Такое случалось редко, чтобы Гапон снизошел до общения с кем-то лишь отдаленно имеющим отношение к его делам – к таким людям относилась и Анжелика. Но в обязанности охранника не входило вникать во все прихоти своего хозяина. Хочет – пусть приезжает, он-то свою работу сделает. И если этой мулатке захочется выйти из дома, он найдет способ ее остановить – такой способ, чтобы не привлечь внимание прохожих.

«А она ничего, эта бабенка», – рассуждал охранник, глядя сквозь стекло автомобиля на ставшие ему почти родными окна квартиры Борщева.

Ему никогда раньше не приходилось иметь близкие отношения с негритянками, мулатками и теперь охранник очень жалел, об этом.

«Говорят, они очень страстные, только сильно пахнут. Но всегда можно послать ее помыться в душ перед тем как оттрахать».

Окно приоткрылось, за ним мелькнула Анжелика и тут же исчезла.

«Ждет она кого-нибудь, что ли? Хотя вряд ли, был бы у нее любовник, уже давно приехал бы. Ленивая, наверно, лежит целыми днями на тахте, смотрит телевизор, слушает музыку, неторопливо покуривая».

Охранник, сидевший возле дома в скромном БМВ, тоже вышел на тротуар, не зная, стоит ли подходить к хозяину и докладывать обстановку, или же он должен сделать вид, что не знает Гапона.

– Веди, – главарь бандитов махнул ему рукой и двинулся вслед за своим охранником.

– Одну секунду, – охранник закрыл машину.

Они поднялись на этаж, и хоть опасность была минимальной, ведь было известно доподлинно, что Анжелика дома одна, между дверью и хозяином все-таки встал телохранитель, готовый принять пулю в свое тело. Платил ему за это Гапон достаточно много.

Анжелика, как и предполагал охранник, валялась на разостланной постели в чем мать родила. Она любила свое гибкое смуглое тело, любила рассматривать свое отражение в зеркалах. И почти всегда, оставшись одна, раздевалась догола.

Рука, в которой она сжимала недокуренную сигарету, дрогнула, пепел упал на смуглый подтянутый живот, покрытый чуть заметным белым, выгоревшим на солнце пушком. Анжелика дунула, сбрасывая пепел на простыни, опустила ноги на пол. Открывать дверь она не спешила, знала, Борщев всегда накануне приезда звонил. К его визиту она сегодня и не готовилась.

«Боже, кого это принесло?» – подумала девушка, ступая на мягкий ковер беззвучно, как кошка.

Она подобралась к двери и прислушалась.

Никаких звуков. И ей даже показалось, что звонок ей почудился. И в этот момент мелодичный электронный звон раздался прямо над головой, затем ручка двери несколько раз требовательно повернулась.

Она еще не боялась, но опасения уже холодком вкрались в ее сознание.

«Для грабителей время не подходящее – день. Еще светло, полно народу. Хотя теперь времена такие, что грабят и утром, и днем, ночью, в дождь и солнце».

В этот момент музыка в квартире смолкла.

Охранник Гапона отошел от электрического щитка, расположенного на площадке, отряхнул ладони и вновь стал дергать ручку.

Анжелика бросилась из прихожей в комнату и схватила телефон. Но тот безмолвствовал.

– Черт!

Она подбежала к окну, высунулась на улицу. Только хотела закричать, как тут же увидела двух парней, стоявших на тротуаре. Оба они смотрели на нее и один из них приложил палец к губам, показывая, чтобы молчала.

Взгляд его не предвещал ничего хорошего. Тихая улица, почти пустая, лишь старик со старушкой неторопливо шли по противоположной стороне.

«Да, можно закричать, – подумала Анжелика. – Но какая от этого польза, только разозлишь их! Вот я и вляпалась!»

Только сейчас Анжелика сообразила, что голая и инстинктивно прикрыла грудь рукой.