– Какие то особые указания насчет чистоты, сэр?

Да неплохо было бы, наверное, мыть этих поскакунчиков время от времени. Последний раз они плескались в воде вместе со мной, а с тех пор прошло уже… И не надо его поворачивать из стороны в сторону, нечего там разглядывать! Вернее, есть, что, но выглядит оно, мягко говоря…

Попонки. Трусики. Маечки. Хиджабы– для особо одаренных. В конце концов, сам пошью, если никому другому до этого дела нет.

– Гигиена в пределах нормы,– сообщила блондинка, заканчивая осмотр твинча, но не торопясь его отпускать.

Насилие над личностью мало кому нравится, вот и половинчик, трепыхающийся в воздухе, немного подумал и жалобно заверещал, а когда звуковой сигнал не возымел действия, пустил в ход тяжелую артиллерию. Вернее, водомет.

Уверен, на адъютанта не попало ни капли, впрочем, как и на всех остальных присутствующих, свобода перемещений которых была ничем не ограничена. В отличие от меня.

– Это он радоваться. Сильно радоваться! – верещал Лелик, пытаясь полами халата свести к минимуму мокрые последствия, покрывающие меня… ну практически, с ног до головы.

Блондинка, по своему обыкновению, стояла, скрестив руки на груди и бесстрастно наблюдая за происходящим, Болек сокрушенно бормотал себе под нос что то о трагической случайности, Жорик то ли булькал, то ли хрюкал где то в углу, а вокруг и между ними носились из стороны в сторону все три выводка твинчей.

Дом, милый дом. И других слов нет. Кончились.

Но я, конечно, сам виноват. Пошутить решил, ага. Остроумец хренов. Нет, надо затвердить раз и навсегда, что здесь никто моих шуток не понимает и никогда не поймет. Как, впрочем, и все остальное, что меня касается. Хотя, могли бы напрячься, наверное. Я же один, а их много. Распределили бы между собой темы лабораторных занятий и…

– Совсем совсем сухо, однако, – отрапортовал Лелик, прекращая по мне елозить.

Я бы так не сказал. Но лучше проветрю остатки луж самостоятельно, потому что знакомство со спецодеждой главного механика, увы, не проходит бесследно. И о происхождении отдельных пятен не стоит даже задумываться.

– Как вы себя чувствуете, сэр?

Улыбнулась бы. Ну хоть губы скривить немножечко можно? Конечно, тогда получился бы не вопрос, а кое что другое, но эта серьезность бьет по мозгам гораздо сильнее.

– Нормально. Скорее всего.

Пряжки ремней наконец то щелкнули, раскрываясь. Эх, чтоб на пять минут раньше… А, ладно. Проехали. Есть вещи и поважнее. Например:

– Зачем вы все здесь столпились?

Каюта не выглядела просторной с самого начала, а уж сейчас и вовсе казалась крохотной. Даже твинчи строились пирамидками и ходили по головам друг друга. Гораздо логичнее всем было оставаться в том модуле, который… Он же вернулся? Ну да, иначе откуда бы взялась вся команда в полном составе. Так какого черта мы до сих пор…

– Прикажете передислоцироваться в ангар?

На кой ляд? Насколько помню, у каждого из моих подчиненных есть вполне определенное рабочее место, и оно…

До сих пор на замке? Как граница? Похоже.

И это странно. Я ведь вовсе не должен был вернуться. Вернее, может и должен, но самостоятельно? Да никогда. Тут даже не елки палки, лес густой, а все намного намного хуже. Но меня… Ждали.

Какое то нехорошо от всего этого внутри становится. Вроде и польщенным нужно себя чувствовать, и вроде немного гордости не помешает, а ощущения почему то обратные. Что то тут нечисто. Есть какой то подвох.

– Сэр?

Кто нибудь из них знает, что к чему? Может да, а может, и нет.

– Прикажете выдвигаться?

Куда? В ту арктическую ночь, из которой меня выдернули друиды?

– Не нужно.