– Да, сэр?

Во всем случившемся наблюдался один положительный момент: блондинка вернулась в свою обычную форму. То есть, норму. Вроде бы. А мне сейчас нужен хотя бы один здравый рассудок.

– У нас есть деньги?

Молчание.

– В смысле, у базы или на базе? Банковский счет, депозит, кубышка какая нибудь?

Ноль эмоций.

– Золото, валюта, облигации?

Взгляд ясный ясный. И совершенно непонимающий.

– Ну хотя бы что то, что можно безболезненно продать?

– Зачем, сэр?

– Как это, зачем? Вы же слышали: прибудет курьер и… Ему нужно будет заплатить. То есть, не ему, а за его услуги и товар, который он доставит.

– Все уже оплачено, сэр.

– Как? Когда?

– Оплата происходит при подтверждении заказа. Автоматически.

– Но я же…

– Запись. В кредитной истории базы.

Сердце ухнуло куда то вниз.

– И много я… Много мы будем должны?

– Сколько пожелаете, сэр.

Это то как раз понятно. Но дело в том, что…

– Я не желаю быть кому то должен.

– Невозможно, сэр. Это основа основ империи.

Кредиты, в которых увязли все и вся? Или я ничего не понимаю, или… Хана вашей империи. Если не сейчас, то в очень скором будущем. Радует только то, что чем быстрее все рухнет, тем меньше шансов, что долги будут взысканы. Хотя…

– Мама, ты меня звала?

* * *

Не представляю, что означал аналог фразы из приснопамятного рекламного ролика в местных реалиях, но угрожающе потемневший взгляд блондинки заставил даже меня судорожно сглотнуть. Или одного только меня, потому что белокурая голова в сторону дверного проема даже не дернулась. До учебников по анатомии и физиологии я пока не добрался, но и без всяких теоретических выкладок уже сообразил, что у моих новых знакомых глаза– все те же зеркала душ. И чем больше черноты проступает в женском взгляде, тем… А у мужчин, похоже, все наоборот. Взять хоть того же Васю, к примеру. Да да, прямо сейчас и взять. Если он, конечно, все таки переступит порог, переставая щуриться, жмуриться и вообще изображать испуг. Та ещё трепетная лань получается, прямо скажем. Особенно когда все таки приоткрывает один глаз пошире и громким шепотом спрашивает:

– А она кусаться не будет?

О чем я хотел с ним поговорить? Черт, вылетело из головы напрочь, со всеми этими кредитами. Но раз уж пришел…

– Да иди уже сюда, хватит в дверях отираться.

Он принял приглашение, но направился ко мне не прямо, а по весьма замысловатой траектории, старательно выдерживая между собой и адъютантом одно и то же расстояние. Правда, когда блондинка медленно повернула голову градусов примерно на пять в его сторону, Вася метнулся чуть ли не к стене, втянул голову в плечи и запричитал что то вроде:

– Ой, боюсь боюсь боюсь!

То ли адъютант до сего времени не имела опыта общения с субъектами типа Васи, то ли испытывала к нашему незваному гостю что то помимо чисто профессиональной неприязни, но сумерки её взгляда продолжали сгущаться. Неумолимо. Суля на выходе из сложившейся ситуации как минимум один труп.

В другое время я бы, наверное, повеселился вместе с Васей. Или поддержал бы праведный гнев блондинки, по настроению. Но сейчас вся эта клоунада не могла вызвать ничего кроме раздражения. Как говорится, тут такие дела на кухне, а вы– со своим борщом…

– Может, отложим брачные игры на более подходящее время?

О ревизоре ни слова сказано вроде не было, но немая сцена состоялась. Правда, длилась она пару секунд, не более, потому что Вася фыркнул хрюкнул, закашлялся, хорошо так, с надрывом, и согнулся пополам. Адъютант, в отличие от своего напарника по цирковой арене, положения тела не изменила, но взглянула на меня… Ну да, в точности как растерянный ребенок.