Валерий Ковалев. Комиссар госбезопасности
Судоплатов Павел Анатольевич (7 июля 1907 г., Мелитополь, Российская империя — 24 сентября 1996 г., Москва, Россия
Глава 1. Начало пути
— Подавай, пацан, подавай! — орал щербатым ртом Рябошапка, давя на гашетку установленного на тачанке пулемёта. В сотне метрах впереди по выходящему к майдану проулку, гикая и вертя над головами шашками, неслись ворвавшиеся в город белоказаки. «Максим» прицельно бил в их сторону, вышибая из седел. Через несколько минут атака захлебнулась, оставшиеся в живых казаки ускакали назад. Бой переместился от центра на окраину, а спустя полчаса стих — белогвардейскую конницу отбили. Рябошапка привстал за пулемётным щитком, утёр лоб рукавом выбеленной солнцем гимнастерки, потом протянул руку лежавшему рядом мальчишке. — Держи пять, пацан. Без тебя нам бы тут хана! Когда ранним утром на окраине началась пальба, пулемётчик Семён Рябошапка вместе со вторым номером Машковым спал на сене в тачанке, стоявшей перед штабом. Оба успели развернуть в проулок пулемёт, а потом напарнику в висок тюкнула шальная пуля, и тот, обливаясь кровью, мешком свалился под колеса. — В три бога мать! — выругался Рябошапка. Одному вести огонь было несподручно. Но в тот же миг рессоры чуть качнулись, вставленную в патронник ленту придержали грязные ребячьи руки… — Тебя как кличут? — свернув чуть дрожавшими пальцами козью ножку, послюнил бумажку пулемётчик. — Пашка, — шмыгнул облупленным носом мальчишка. На вид ему было лет тринадцать, черноголовый и худой он чем-то напоминал грача. Рябошапка уже видал его раньше в Мелитополе, тот просил взять ездовым на тачанку. — Мал еще, — сказал тогда взводный Кульбацкий, — подрасти немного. Потом их полк остановился в Никополе, и вот парень объявился снова. Между тем из штаба высыпало отделение охраны, бойцы принялись ловить казачьих лошадей и собирать оружие убитых, а к тачанке, сунув маузер в колодку, подошел комиссар Трибой. — Молодец, Рябошапка! Считай, спас штаб. Объявляю тебе революционную благодарность, — комиссар тряхнул руку пулемётчику. — Если бы не этот пацан, — кивнул тот на Пашку, — всё могло быть хуже. — Когда убили Машкова, сработал за второго номера. — Шутишь? — недоверчиво хмыкнул комиссар. — Какие могут быть шутки. — Тебя как зовут, сынок? — оглядел мальчишку Трибой. — Пашка Судоплатов, — почесал тот босую ногу второй ногой. — В таком разе и тебе благодарность, — комиссар протянул ладонь. — Не, — повертел вихрастой головой мальчишка. — Чего «не»? — Возьмите лучше, дяденьки, меня с собой. Хочу воевать с беляками. — Гм, — подкрутил рыжий ус Трибой, — а тебе сколько лет? — Четырнадцать, — соврал Пашка. — А чего не взять, товарищ комиссар? — положил ему руку на плечо Рябошапка. — Хлопец, судя по всему, боевой и к тому же проверен в деле. Можно сказать, готовый второй номер. — Ладно, — чуть подумал Трибой. — Но только, Семен, под твою ответственность. Так мелитопольский мальчишка стал бойцом 1-го ударного рабоче-крестьянского полка. Этим же вечером он с удовольствием уплетал из котелка сваренный на конине кулеш в кругу новых знакомых. — Давай, малый, наедай шею, — подмигивали красноармейцы. |
