Валерий Ковалев. Золото мертвецов
Люди гибнут за металл…
Часть первая Секретный груз
Глава 1 В тундрах
Заполярье. Май 43-го. Лапландия. Над бескрайним морем голубых тундр, что, перемежаясь с сопками, тянулись от скалистых фьордов Норвегии до побережья Кольского полуострова, стоял полярный день. В лучах немеркнущего солнца искрился еще не растаявший ноздреватый снег, зеленел ягель, блестели холодной водой небольшие озера, с которых доносились разноголосые крики вернувшихся с зимовки птиц. На теплом шероховатом валуне дремал отощавший за зиму пестрый лемминг. Вдруг он насторожился, вскочил и нырнул в щель, оставив уютное место. Из-за ближней сопки появились два человека. Они едва передвигались и, подойдя к камню, устало сели на него. Оба путника выглядели изможденными, с заросшими щетиной лицами. На одном — высокого роста и с широкими плечами, были лопарский колпак, выцветший солдатский ватник, драные бриджи и размокшие от воды пьексы. На втором, коренастом и непрерывно кашлявшем, видавшие виды черные матросская шапка и бушлат, рваная на коленях роба, а на ногах кирзовые ботинки. В руках высокий держал финский автомат «суоми», а на поясе коренастого висел нож пуукко. За плечами обоих серели тощие котомки. На путников тут же навалилась дрема, и они начали клевать носом. Однако через минуту высокий размежил веки и толкнул напарника локтем: — Не спи, Сашок, замерзнешь. — А, чего?! — испуганно вздрогнул тот, вертя головой на худой шее. — Не спи, говорю, идти надо. Они встали и побрели дальше. Над головой серебрилось небо, в глазах плыли надоевший пейзаж и незакатное светило. Примерно через километр тот, которого назвали Саней, упал лицом в мох и снова зашелся кашлем. Высокий, вздохнув, опустился на корточки рядом. — Давай вставай, вот эту марь пройдем и отдохнем, — потряс за костлявое плечо спутника. Тот с трудом поднялся, напарник обхватил его за торс и, спотыкаясь, потащил дальше. У относительно сухого склона сопки оба, повалившись под чахлую березку, уснули. Когда открыли глаза, солнце все так же сияло в бледном небе. — Тим, а сейчас день или ночь? — невнятно прошептал Сашка. — Я и сам не знаю, все в башке перепуталось от голода, надо пошамать. — Надо. Тим, так звали высокого, приподнялся, стянул с плеч котомку и достал оттуда вяленый кусок мяса, вкусно пахнувший дымком и жизнью. Затем финкой разрезал его и большую часть отдал другу. — Отдыхай пока, а я схожу туда, — кивнул на синеющее неподалеку окаймленное редким кустарником озеро. — Может, какую птицу подстрелю или на худой конец зверушку. — Это последний патрон? — прошептал обметанными жаром губами Сашка. — Как и мясо, что дали лопари, больше ничего нету. Тим встал, щелкнул затвором автомата и ушел к озеру. Через несколько минут оттуда донесся выстрел, и над сопкой, рассекая воздух, пронеслась стайка птиц. А чуть позже вернулся Тим, в сердцах швырнувший оружие на землю. — Все, кончился наш «суоми». — А птица? — Не попал, руки дрожат. Но ты не дрейфь, через неделю-другую они яйца класть станут, тогда заживем. А пока ягель жрать будем, прошлогоднюю морошку и кору с деревьев. Все равно к своим выйдем. Неделю назад оба бежали из финского лагеря на побережье Ботнического залива, где строили укрепрайон, в числе еще нескольких сотен пленных. Тем ранним утром их вывели на работу, а потом началась бомбежка. Советские штурмовики накрыли бомбовым ударом расположенную рядом железнодорожную станцию, а заодно строящийся неподалеку объект, окруженный с четырех сторон вышками с пулеметами и колючей проволокой. |
