Светает. Снаряжаются

         Подводчики. «Эй, Влас Ильич!

         Иди сюда, гляди, кто здесь!» —

         Сказал Игнатий Прохоров,

         Взяв к бревнам приваленную

         Дугу. Подходит Влас,

         За ним бегом Клим Яковлев;

         За Климом – наши странники

         (Им дело до всего):

         За бревнами, где нищие

         Вповалку спали с вечера,

         Лежал какой-то смученный,

         Избитый человек;

         На нем одежа новая,

         Да только вся изорвана.

         На шее красный шелковый

         Платок, рубаха красная,

         Жилетка и часы.

         Нагнулся Лавин к спящему,

         Взглянул и с криком: «Бей его!» —

         Пнул в зубы каблуком.

         Вскочил детина, мутные

         Протер глаза, а Влас его

         Тем временем в скулу.

         Как крыса прищемленная,

         Детина пискнул жалобно —

         И к лесу! Ноги длинные,

         Бежит – земля дрожит!

         Четыре парня бросились

         В погоню за детиною.

         Народ кричал им: «Бей его!» —

         Пока в лесу не скрылися

         И парни, и беглец.

         «Что за мужчина? – старосту

         Допытывали странники. —

         За что его тузят?»

         – Не знаем, так наказано

         Нам из села из Тискова,

         Что буде где покажется

         Егорка Шутов – бить его!

         И бьем. Подъедут тисковцы.

         Расскажут. Удоволили? —

         Спросил старик вернувшихся

         С погони молодцов.

         «Догнали, удоволили!

         Побег к Кузьмо-Демьянскому,

         Там, видно, переправиться

         За Волгу норовит».