Сюда их привели.

         А вот и он – измученный

         Бурлак! походкой праздничной

         Идет, рубаха чистая,

         В кармане медь звенит.

         Григорий шел, поглядывал

         На бурлака довольного,

         А с губ слова срывалися

         То шепотом, то громкие.

         Григорий думал вслух:

Бурлак

         Плечами, грудью и спиной

         Тянул он барку бечевой,

         Полдневный зной его палил,

         И пот с него ручьями лил.

         И падал он, и вновь вставал,

         Хрипя, «Дубинушку» [114 - «Дубинушка» – вид народной песни. Обычно песни этого типа сопровождали тяжелый физический труд, они также поддерживали рабочий ритм.] стонал.

         До места барку дотянул

         И богатырским сном уснул,

         И, в бане смыв поутру пот,

         Беспечно пристанью идет.

         Зашиты в пояс три рубля.

         Остатком – медью – шевеля,

         Подумал миг, зашел в кабак

         И молча кинул на верстак

         Трудом добытые гроши

         И, выпив, крякнул от души,

         Перекрестил на церковь грудь.

         Пора и в путь! пора и в путь!

         Он бодро шел, жевал калач,

         В подарок нес жене кумач [115 - Кумач – хлопчатобумажная ткань ярко-красного цвета. Крестьянки любили шить сарафаны из этой ткани.].

         Сестре платок, а для детей

         В сусальном золоте коней [116 - В сусальном золоте коней – фигурные пряники, покрытые очень тонкими золотистыми листьями. «Сусалить золото» запрещалось, но запрет обходился очень часто.].

         Он шел домой – неблизкий путь,

         Дай Бог дойти и отдохнуть!

         С бурлака мысли Гришины

         Ко всей Руси загадочной,

         К народу перешли.

         (В те времена хорошие

         В России дома не было,

         Ни школы, где б не спорили

         О русском мужике.