— Что? — Сивитри поглядела на дюны вокруг них. — Что ты увидел? — Конечно это было работой Toт-Амона, — бормотал он, указывая пальцем на фигуры, растянувшиеся в тени отдаленной башни. — Смотри туда, на тех, кто лежит частично за пределами теней. Имеет значение то, что ты не увидишь — плоть и кровь.

— Борода Белла, — шептала она. — Колдун змеепоклонник вызывал мертвецов, чтобы выполнить эту работу? Конан почувствовал, как волосы поднимаются дыбом. Там было тело, растянутое на песке, кости цвета слоновой кости и усмехающийся череп, освещённый в свете заходящего солнца. Большой щит лежал около этого, нагроможденный высокой конической насыпью песка и грязи. Через его костистое туловище проходила перевязь из бронзовых цепей, закрепленных медными заклёпками и заляпанным медным ножнам. Рукоятка меча выступала из них.

— От этого места исходит плохая аура, — отметила Сивитри, скрещивая руки.

— Возможно это — эманация этих мертвецов. На королевском кладбище в Аренджуне чувствовалось почти такое же, когда я как-то проходила через него. Не сам ли воздух кажется тяжелым здесь? Моим легким трудно вдыхать это.

Конан поднялся к наклону и счистил песок с рук.

— Эманация или нет, мы должны теперь идти дальше перед закатом, и узнать что лежит внутри того здания. Toт-Амон, возможно, поднял армию мертвых и провел их от Стигии сюда, как стигийские воины, возможно, иначе прибыли в эту пустыню? Та волшебная собака, должно быть, знала, что раскрытие статуи требует много рабочей силы. Кром, что за зрелище: армия мертвецов, роящаяся в дюнах, раскрывая эти руины.

— Возможно, они прошли сначала к той деревне на плато, устроили резню и осквернили, что мы видели.

— Это не имеет значение, — сказал Конан. — Они, кажется, достигли своей цели, лежащей там, если это не ловушка, — добавил он. — Мы должны остерегаться их, когда двинемся внутрь.

— Если Toт-Амон здесь, как мы победим его? — спросила Сивитри, доставая свой тонкий клинок из ножен.

Конан вытянул свой меч, глаза мерцали свирепостью, когда он уставился на ее блестящее лезвие.

— Сталью, — сказал он. — Со сталью и силой будет мы вырвем клыки у той стигийской змеи. Независимо от того, чем он может быть, он — из плоти и крови.

Но если мы окажемся перед ним, не смотри в его глаза, чтобы они не взорвали твою душу. Я неплохо знаю способ, используемый в основном чарами колдовства для опутывания воинов, такой, какой он применяет — всего лишь иллюзия. Не верь хитрости, отклони своё лицо, и пропусти мимо ушей заклинание скандирования.

— Сталь, — она повторила, как будто убеждая себя. — Будь Тодж здесь, навыки убийцы оказались бы весьма полезными. О, я не сомневаюсь, что ты разобьёшь колдовство со сталью и силой, киммериец. Гордость сердитых львов не могла соответствовать твоему духу в сражении. Но я боюсь, что нас превосходят, если только слова Карантеса действительно правдивы, и боги, так или иначе, покровительствуют нам.

— Тогда действительно они, — донесся мягкий, туранско-акцентированный голос из-за них.

Одинаково пораженные, Конан и Сивитри подскочили вверх.

— Дьяволы Крома! — проревел киммериец, разворачиваясь, поднимая свой меч, для удара.

— Тодж! — кричала Сивитри. Она отступила назад и приняла позицию борьбы.

— Назад далеко, собака, — гремел киммериец. — Ты, возможно, спас мою шкуру ранее в Саридисе, но если ты поднимешь руку против нас здесь, то я плюну на свою клятву и поверну лезвие за твои злодеяния! — Оставь свои угрозы, — сказал Тодж спокойным и умиротворяющим голосом.