Малак неожиданно соскользнул с лошади и деловито направился к зарослям кустарника. Через минуту он вновь показался оттуда, таща за собой длинную узкую лодку из кожи, натянутой на деревянную раму. В руке он зажал несколько тонких бечевок и костяных крючков.

    - Я думаю, местные рыбаки не очень обидятся, если мы воспользуемся их посудиной. Весла там, внутри.

    - Очень кстати, - пробормотал Акиро. - Даже слишком удачно, чтобы быть случайностью.

    - Что ты имеешь в виду? - спросил его Конан.

    Приглаживая длинные усы, колдун мрачно смотрел на хрустальный дворец, щурясь, несмотря на то что солнце уже скрылось.

    - Я и не знал, что жители Карапашских гор заядлые рыболовы. Да даже если и так, ты сам рискнул бы порыбачить под стенами такого?

    - Но... вот ведь лодка... Крючки... Весла. Ты же не станешь отрицать, что видишь это своими глазами.

    - Я могу не верить любому своему чувству. Кроме чувства опасности, ответил колдун. - И мне кажется, что кто-то знал, что мы должны прийти именно сюда.

    Малак бросил крючки и бечевки, словно они превратились в ядовитых змей, и отскочил от них, вытирая руки о штаны.

    - Этот колдун из Стигии узнал, что мы приближаемся? О, Великий Бамба!

    - Все равно остановимся на ночь здесь, - сказал Конан, слезая с коня, только не разжигая костра. Знает он о том, что мы здесь, или не знает, нет нужды извещать его об этом.

    - Надо сейчас же переправиться на тот берег, - сказала Дженна. - Сейчас же. Я вам говорю, что Ключ - там.

    - Там он полежит и до утра, - ответил Киммериец. С явной неохотой она в первый раз оторвала взгляд от дворца. Ее губы скривились в недовольной гримасе, но Конан не дал ей расхныкаться: - У меня не меньше причин поторопиться, чем у тебя, Дженна. Но переправляться мы будем на рассвете.

    - Он прав, дитя, - подтвердил Бомбатта, - уже темно, и, если лодка перевернется, ты можешь утонуть раньше, чем я увижу, где ты... Я не могу так рисковать.

    Дженна ничего не ответила, и Конан переключил свое внимание на Малака:

    - Уезжай, если хочешь. Никто не мог предположить, что этот проклятый Амон-Рама будет поджидать нас. Ты сделал свое дело. Считай, что камешки твои.

    - Какие камешки? - эхом откликнулся Бомбатта, но друзья не обратили на него внимания.

    Малак шагнул к лошади, но вдруг остановился.

    - Конан, я... понимаешь, если бы был хоть какой-то шанс. Но он знает, что мы здесь. Сверкающее око Балора! Ты же слышал, что сказал Акиро.

    - Да.

    - Но ты останешься? - спросил Малак. Конан кивнул. Маленький вор пробурчал: - Я не собираюсь карабкаться по горам один ночью. Поеду утром.

    - Ну ладно, остаемся здесь ночевать, так хотя бы поесть перед сном, проворчал Акиро, вылезая из седла и доставая из мешка сушеное мясо и финики.

    Все притихли. Этот кратер как-то давил на тех, кто попадал сюда. Лишь Дженна искрящимися глазами смотрела на дворец, чувствуя близость того, ради чего они проделали весь этот путь.

    Когда ночная тьма спустилась на озеро, лошади уже были стреножены, а сушеное мясо и фрукты съедены. Дженна растянулась на земле, завернувшись в свои одеяла. Зула, ко всеобщему удивлению, села, поджав ноги, рядом с нею, что-то тихо напевая, пока та не заснула. Бомбатта ревностно поглядывал на чернокожую девушку, но взгляд ее темных глаз всякий раз заставлял его промолчать и оставить ее в покое.

    Когда вышла луна, тьма несколько рассеялась. Кратер, казалось, притягивал лунный свет, делая его сильнее и ярче.