– Живее, Лю! – крикнул он, взбегая по низенькому трапу к уже распахнутому люку челнока.

    Еще две минуты спустя остроносая приплюснутая машина медленно выплыла из брюха развороченного «Галилео». Отсюда, с правого борта, было не видно, насколько именно пострадал несчастный корабль, но Леон не имел желания рассматривать, что там и как. Дав газ, он направил нос челнока в сторону находившейся уже под ними громады астероида.

    – Как странно он выглядит, – заметила Люси, – вот кажется, висит себе камень. Просто здоровый такой булыжник, да? А если задуматься – ну вот как это: висит? На чем висит? А?

    – Не висит, – горестно вздохнул Леон, – а летит, чертяка. Если б он, сволочь, просто висел, мы б в таку халэпу не вскочили. Ох, биса б йому в душу…

    Легкий челнок, разогнанный импульсом курс-моторов, быстро подплыл к сверкающей черным глыбе, мягко затормозил короткими «выстрелами» носовых дюз и лег набок, приближаясь к зажатой скалами долинке. Леон чуть наклонил голову: по экранам неторопливо ползли поблескивающие, антрацитные склоны, изрезанные глубокими темными провалами трещин. Зрелище было захватывающе-величественным. Ни на Земле, ни даже на спутниках Юпитера, богатых многоцветными, невероятной красоты пейзажами, ничего подобного не встречалось. Солнце, здесь гораздо более близкое, высвечивало каждый излом, задавая ему невероятную, невозможную для человеческого глаза контрастность, разрезая каждую складку феерически яркими линиями. В этом было нечто мистическое: Леону казалось, что где-то там прячется вход в преисподнюю.

    Он чуть склонил штурвал, и челнок, покоряясь его руке, скользнул влево. Теперь нос крохотного кораблика смотрел точно на упрятанную меж скал долину. Притормаживая, Леон с запоздалым удивлением подумал о том, скольких усилий стоило выровнять каменистый грунт. Очевидно, кто-то потратил немало средств на эту непонятную работу. Челнок вытормозился; Леон поглядел вниз и отчетливо разглядел полуразрушенные причальные мишени, предназначенные, похоже, для довольно крупных кораблей. В груди медленно зашевелился странный холодок: посреди левой, наиболее сохранившейся мишени хорошо угадывалась желтая буква «Т». Разваленный комплекс принадлежал Земле.

    Люси поняла это одновременно с ним.

    – Это невероятно, – прошептала она. – Ему лет… лет пятьдесят, не меньше. Кто же все это строил?

    – В космосе невозможно определить возраст, – возразил Леон. – Но ведь в самом деле, говорят, до Депрессии было много экспедиций. Может, японцы? Я слышал, что они запускали до ста кораблей в год. Недаром именно они первыми дошли до Плутона.

    Я несу полный бред, подумал он. Астероидный комплекс в середине столетия? Ой, вряд ли. Тогда все искали минералы, редкие элементы и все такое прочее. Какая компания отправила бы экспедицию сюда, в эти каменные джунгли? Да еще и стройка… однако же откуда тогда это идиотское, неправдоподобное, но – реальное «Т»?

    Его руки двигались автоматически. Челнок медленно опустился на единственную уцелевшую мишень. Двигатели смолкли. Леон отстегнул ремни и вопросительно глянул на Люси.

    – Патроны менять будем?

    – А сколько у нас осталось? – она поглядела на манометр и ответила сама: – Полчаса… давай пока не будем, а? Сходим по-быстрому, и все. А?

    Он хорошо понял ее сомнения. Действительно, незамененный патрон – это лишние полчаса жизни… Леон бросил взгляд на экран, оценил расстояние до развалин и подумал, что за полчаса вполне можно успеть облазить нижние этажи.