У Акбара возникает мысль связаться с Агейт, чтобы обсудить новую стратегию…

Но с этим придется повременить, поскольку появляется голограмма генерала Тайбена — худощавого лысого человека с квадратной, точно кубик льда, — и почти настолько же бледной головой. Лицо его полно тревоги.

— Доложите обстановку, — говорит Акбар.

— Наземные силы добиваются определенного успеха, адмирал, — отвечает Тайбен. Голограмма его мерцает — неудивительно, учитывая царящий кругом хаос. Слишком много частот и источников энергии, создающих помехи. — Мы километр за километром тесним противника.

Возможно, к ночи дойдем до их базы, но только если сумеем снизить наши потери. Мы отдаем слишком много жизней. Имперцы сражаются так, будто они какая-то мятежная банда, адмирал. Они идут на любой риск, жертвуют своими солдатами. Тут творится настоящий кошмар, но, похоже, для них это скорее преимущество, а не помеха.

— Примерно то же самое и здесь, — ворчит Акбар. — Но нам не настолько везет, как вам, — мы практически ничего не добились, хотя и продолжаем наседать. Возможно, ваш успех на земле поможет нам продвинуться.

Тайбен кивает и, поколебавшись, говорит:

— Я должен быть сейчас там.

— Вам лучше оставаться на Чандриле. — И это действительно так — Акбар убедил Канцлера попридержать одного из лучших военных стратегов в резерве, рядом с собой. Он предупредил ее, что Джакку может оказаться лишь уловкой: Империя провоцирует их на атаку, вынуждая оставить без защиты как Чандрилу, так и Накадию. А это значит, что приходится разделять силы, обеспечивая безопасность планет Новой Республики. И все же, похоже, тревога его необоснованна — пока никаких признаков угрозы нет. — Ваши войска на земле возглавляет генерал-лейтенант Броквей.

— Но если там буду я…

— У нас нет времени на споры, генерал Тайбен. Благодарю вас за беспокойство и донесение.

Закончив разговор, Акбар собирается переключиться на канал связи с Агейт, но стоит ему взглянуть в обзорный экран на мостике «Дома-1», как его перепончатая рука зависает над панелью…

При виде разворачивающейся трагедии его кровь холодеет, словно соляной раствор.

Один из звездных разрушителей — «Наказание» — резко разворачивается носом вправо, прямо к «Звездному Ястребу» «Дружба», у которого почти не остается пространства для маневра, учитывая близость как «Согласия» Агейт, так и бушующей вокруг битвы.

«Это самоубийство», — думает Акбар. Он пытается убедить себя, что это случайность, но, похоже, звездный разрушитель действует вполне осознанно. Нос «Наказания», подобно топору, врезается в тупую переднюю часть «Дружбы», рассекая ее надвое. Вспыхивает пламя, во все стороны разлетаются тела. Но имперец продолжает напирать, изрыгая огонь из кормовых двигателей и репульсоров по бортам. Звездный разрушитель превращается в оружие, раскалывая «Звездный Ястреб» пополам. Летят обломки, между двумя обреченными кораблями вспыхивают электрические разряды.

И корабль Агейт прямо в самой гуще происходящего.

Акбар поспешно выходит на связь.

* * *

Мир для Агейт сжался в одну яркую точку. Она слышит в ухе голос Акбара, лишь самым краем глаза замечая рядом с собой его голубоватую голограмму. Он предупреждает коммодора о летящей в ее сторону туче обломков, но она и так видит на своих экранах сотни красных точек, мерцающих в темноте, подобно глазам разъяренных зверей. Каждый из них — частица одного из двух кораблей, кусок металла, снарядом летящий прямо к ней.

Разрушительная волна настигнет ее меньше чем через три минуты.