Впереди ждет ангар, в котором под тяжелым синим брезентом скрывается корабль, очертаниями сильно напоминающий «Сокол Тысячелетия». Перед кораблем расхаживают двое сенатских гвардейцев в красных шлемах с белым плюмажем.

На боку у них дубинки, которые они, похоже, готовы выхватить в любую секунду.

Раздается новый звук шагов. Парень смотрит по сторонам…

С каждой стороны подходят еще по двое гвардейцев.

— Что происходит? — тихо спрашивает Теммин.

— Просто иди и не останавливайся, — отвечает Синджир.

— Их прислала Лея?

— Надеюсь, что нет. Или мы просчитались, поверив ей. Держи руку на бедре.

Он имеет в виду — на бластере. У Теммина под подолом рубашки висит маленький пистолет. Пальцы движутся вдоль кобуры к рукоятке. Это сенатские гвардейцы, и он надеется, что все в порядке, но в День освобождения тоже казалось, что все в порядке, — пока не случилось то, что случилось.

— Остановитесь, сэр, — говорит один из гвардейцев впереди, мирно вытягивая руку, — но пальцы другой продолжают лениво ощупывать дубинку на боку.

Это угроза — едва заметная, но все равно угроза.

— Вы знаете, кто мы? — спрашивает Синджир, высоко подняв голову и обретая хорошо знакомый надменный вид. — А? Знаете или нет?

— Вы Синджир Рат-Велус, а это Теммин Уэксли.

— Гм… — Бывший имперец похож на пузырь, из которого выпустили воздух. — Да, это действительно мы. В чем, собственно, дело?

Гвардеец с приплюснутым носом не сводит с него пристального взгляда.

— Разворачивайтесь и возвращайтесь к себе.

— Нам нужен наш корабль, — встревает Теммин. — Так что пропустите нас.

Рука гвардейца крепче сжимает дубинку.

— Корабль в этом ангаре принадлежит генералу Соло.

— Он больше не генерал. И он разрешил нам им воспользоваться.

— Как бы там ни было, у нас строгий приказ попросить вас развернуться и уйти.

— Вы попросили, — говорит Синджир. — И мы отказываемся. Как уже сказал парнишка — пропустите нас.

— Сэр, я не хочу решать этот вопрос некрасиво.

— Ты свою физиономию-то видел, гвардеец? Поздновато думать о красоте.

Теммин чувствует, как остальные гвардейцы — все четверо — приближаются сзади. Те, что впереди, хватаются за дубинки.

— Сэр, у нас приказ…

— Чей приказ? — спрашивает Теммин. — Кто нас тут задерживает?

— Сама Канцлер.

Синджир и Теммин переглядываются, и на их лицах читается немой вопрос: «Что, правда?» У обоих возникают подозрения.

Теммин шагает вперед, задрав рубашку и показывая бластер.

— Гвардеец, лучше уходи — или мы с моим другом…

— Мирно уйдем сами. — Синджир резко дергает парня назад. Тот протестует, но бывший имперец дает ему знак замолчать и продолжает: — Мы не собирались ничего нарушать. Прошу заверить Канцлера, что мы возвращаемся к себе.

Теммин пытается вырваться, но товарищ встречается с ним взглядом, и в глазах его читается безмолвный призыв: «Полегче».

Парень скрежещет зубами. Ему хочется метнуться мимо стражи…

Но он сдерживается.

— Что все это значит? — шипит Теммин, когда парочка спешит прочь.

— Не знаю, — отвечает Синджир. — Но мы выясним.

— Куда мы идем?

— А у нас много вариантов? Других друзей у нас тут нет.