Флинкс встал и выше поднял мешок на плечи.

– Ты прав, Аб, нет смысла винить себя. Я все равно ничего не могу сделать. – Он снова посмотрел на небо и оглядел пушистые края кучевых облаков. – Если Пип вернется, он вернется. Если нет… – голос его перешел на шепот, – если нет, жизнь будет продолжаться. Может, будет немного более одиноко, но жизнь продолжится. У меня есть дела и те, кто меня ждет.

– Найди ключ, найди ключ, – согласился с ним Аб. – Нужно два танго, чтоб оживить манго. – И он выжидательно посмотрел на Флинкса.

– Фарсовый катарсис, – рассмеялся юноша комическому вздору своего подопечного. Какая жалость, подумал он, что поэтически настроенный чужак не может по‑настоящему использовать свой талант. Но он уже привык к болтовне Аба, поэтому сосредоточился на дороге и не вслушивался в бормотание чужака.

– Ключ, ключ – это я, – напевал Аб. – Я таков, каким ты хочешь меня видеть. Харкатрикс, матрикс, как ты бежишь? Вертись над течением и приправляй мышь.

Они шли весь день. Когда Покомчи нашел удобное место для ночного лагеря, тропа продолжала уходить вперед в джунгли. С искусством опытного путешественника и, может, с легким волшебством индеец умудрился создать из концентратов ужин, одновременно вкусный и питательный.

Приятная полнота в желудке, казалось бы, должна была помочь Флинксу уснуть. Но он лежал без сна, вслушиваясь в звучный храп Покомчи и глядя в небо. Беда в том, что тяжесть в желудке не сопровождалась знакомой тяжестью на плече. В конце концов Флинксу пришлось принять успокаивающее, чтобы погрузиться в тревожный сон.

Наступило утро с тревожной надеждой, которая быстро рассеялась. Минидраги не вернулись. Молча путники свернули лагерь и пошли дальше.

Покомчи старался развлечь своего спутника, показывая интересные образцы фауны и флоры. В обычном состоянии Флинкс слушал бы увлеченно. Но теперь он только кивал и изредка хмыкал. Даже описание строительства храмов не вывело Флинкса из летаргии.

Они остановились пообедать в середине ряда концентрических каменных кругов. В самом центре стоял пятиметровый металлический столб, отбрасывающий тень. Его с четырех сторон поддерживали контрфорсы из знакомого металла. Сам столб, прогнувшийся и покрытый растительностью и слизью, был местами сильно поврежден ржавчиной.

– Это фонтан, – решил за едой Покомчи. Он указал на молчаливую башню, потом на каменные круги. – Я думаю, мы сидим в середине священных бассейнов, которые некогда население города использовало для религиозных и других церемоний. Если подземное устройство Миммисомпо такое же, как в других городах, вода подавалась сюда под землей по металлическим трубам. – Он провел пальцем по брызгам призрачной воды. – Она била из вершины столба и падала по сторонам, а потом перетекала из одного бассейна в другой. – Наклонившись, он взял в рот кусок пищевого бруска. – Учитывая наклон поверхности, я думаю, сток вон там, справа. – Он указал. – Видишь ту резную скамью? Там сидел жрец и благословлял вытекающую воду. А справа от его скамьи должен быть… – Неожиданно он смолк и наклонился вперед.

Флинкс услышал металлический щелчок и посмотрел в том направлении.

– Ничего не вижу. В чем дело?

Покомчи встал и показал.

– Вон там, что это?

Флинкс по‑прежнему ничего не видел.

Индеец осторожно прошел к краю, перепрыгивая с одной стенки бассейна на другую. Добравшись до каменной скамьи, он наклонился через последнюю стену и позвал Флинкса. Голос его звучал напряженно.

– Тут мертвец, – недоверчиво воскликнул он.

8

Сжимая в руке забытый пищевой брусок, Флинкс заглянул за стену.