|
Я друг миссис Майлз. — С вами был мальчик. — Да, был. — Я хочу повидать мистера Майлза,сказал он. — Вы уже слышали? — Потому я и пришел. — Он спит. Врач дал ему таблетки. Это большой удар для нас,глупо прибавил я. Смитт оглядывался. На Седар-роуд Сара приходила ниоткуда, у нее не было измерений, как во сне. Здесь она уплотнилась. Комната — это тоже Сара. Снег медленно стекал на порог, словно земля с лопаты. Комнату хоронили, как Сару. Он сказал: — Я еще приду,и уныло повернулся, той щекой ко мне. Я подумал: «Вот что тронули ее губы». Ее всегда было легко разжалобить. Он глупо повторил: — Я пришел повидать мистера Майлза. Выразить... — В таких случаях пишут. — Я думал, я могу помочь.тихо сказал он. — Мистера Майлза обращать не надо. — Обращать? — Убеждать, что от нее ничего не осталось. Что это конец. Совершеннейший. Вдруг он сорвался: — Я хочу ее видеть, вот и все. — Мистер Майлз ничего о вас не знает. Зря вы пришли сюда, Смитт. — Когда похороны? — Завтра, на Голдерз-Грин. — Она была бы против,неожиданно сказал он. — Она ни во что не верила,сказал я. Он сказал: — Разве вы оба не знаете? Она хотела стать католичкой. — Чепуха какая. — Она мне писала. Она решила твердо. Я не мог ее убедить. Она проходила... катехизацию. Так у них говорят? «Значит, у нее и сейчас есть тайны,подумал я.Об этом она не писала, как и о болезни. Что же еще предстоит узнать?» Мысль эта была как отчаяние. — Вы очень огорчились, да? — спросил я, пытаясь перенести на него свою боль. — Конечно, я рассердился. Но ведь нельзя всем верить в одно и то же. — Раньше вы не так говорили. Он посмотрел на меня, словно удивился, что я так злюсь. Он сказал: — Вас не Морис зовут? — Именно так. — Она мне про вас говорила. — А я про вас читал. Она нас обоих оставила в дураках. — Я себя глупо вел,сказал он.Как вы думаете, смогу я ее увидеть? И я услышал тяжелые шаги человека из бюро. Скрипнула та самая ступенька. — Она лежит наверху. Первая дверь слева. — А мистер Майлз... — Его вы не разбудите. Когда он пришел опять, я уже оделся. Он сказал: — Благодарю вас. — Не благодарите,ответил я.Она не моя, как и не ваша. — Я не вправе просить,сказал он,но я бы хотел... Вы ведь любили ее.И он прибавил, словно проглотил горькую пилюлю: — Она вас любила. — Что вы пытаетесь сказать? — Я бы хотел, чтобы вы для нее... — Для нее? — Пусть ее похоронят по-церковному. Она бы об этом просила. — Какая теперь разница? — Никакой, наверное. Но всегда лучше быть добрым. «Ну, это уж слишком! — подумал я.Чепуха какая»,и мне захотелось расшевелить похороненную комнату смехом. Я сел на тахту и стал просто трястись. Наверхумертвая Сара, спящий Генри, а поклонник с пятнами и любовник, нанявший сыщика, обсуждают похороны. |
