Видно, что мы устали.

— Мы что, не поедем в Версаль?

Конечно, поедем, — сказал он со вздохом. — Надо одеваться — скоро здесь будет синьора Квадри.

— Я предпочла бы, чтобы она не приходила… она меня ни на минуту не оставляет в покое со своей любовью.

Марчелло ничего не сказал. Немного погодя Джулия заговорила снова:

— Что мы будем делать в ближайшие дни?

Не успев сдержаться, Марчелло ответил:

— Уедем, — и собственный голос показался ему мрачным, такая в нем сквозила печаль.

На сей раз Джулия встрепенулась и, откинувшись назад, но не отрываясь от него, спросила изумленно и с тревогой:

Уедем? Так быстро? Мы только что приехали, и нам уже надо уезжать?

Я не сказал тебе вчера, — солгал он, — чтобы не портить вечер… но вчера днем я получил телеграмму, которая вызывает меня в Рим…

Жаль… действительно жаль, — добродушным и уже смирившимся тоном сказала Джулия, — именно теперь, когда Париж начал развлекать меня, и потом, мы же еще ничего не видели.

— Ты недовольна? — ласково спросил он, гладя ее по голове.

Нет, но я предпочла бы остаться хоть на несколько дней, чтобы я могла, по крайней мере, составить представление о Париже.

— Мы вернемся сюда.

Последовало молчание. Потом Джулия, с живостью обняв его, прижалась к нему всем телом и попросила:

Тогда скажи мне хотя бы, какие у нас планы на будущее. Скажи мне: как мы будем жить?

— Почему тебе хочется это знать?

Просто так, — ответила она, прижимаясь к нему, — потому что мне очень нравится строить планы на будущее… в кровати… в темноте.

Ну что же… — начал Марчелло спокойным, бесцветным голосом. — Мы вернемся в Рим и начнем искать квартиру.

— Большую?

Четыре-пять комнат и подсобные помещения. Купим все необходимое, чтобы ее обставить.

Я бы хотела иметь квартиру на первом этаже, — мечтательно произнесла она, — с садиком, пусть даже небольшим, но с деревьями и цветами, чтобы туда можно было выходить в хорошую погоду.

Нет ничего проще, — подтвердил Марчелло. — Думаю, у меня хватит денег, чтобы обставить квартиру полностью… разумеется, недорогой мебелью.

— Ты себе устроишь замечательный кабинет, — сказала она.

Зачем мне кабинет, когда я работаю на службе? Лучше иметь большую гостиную.

Верно, гостиную. Ты прав… мы объединим ее со столовой… и у нас будет красивая спальня, правда?

— Конечно.

Но никаких sommiers, они выглядят так убого. Я хочу настоящую спальню, с двуспальной супружеской кроватью… Скажи-ка, у нас будет хорошая кухня?

— Хорошая кухня; почему бы нет?

Мне хочется двойную плиту, с газом и электричеством… и хороший холодильник. Если у нас не будет хватать денег, то эти вещи можно купить в рассрочку.

— Разумеется, в рассрочку.

— Скажи мне, а что мы будем делать в этом доме?

— Мы будем жить там и будем счастливы.

Я так хочу быть счастливой, — сказала она, свернувшись в клубочек и еще сильнее прижимаясь к нему, — так хочу… если б ты знал… мне кажется, я хочу быть счастливой с того дня, как родилась на свет.

Ну так мы и будем счастливы, — сказал Марчелло твердо, почти агрессивно.

— И у нас будут дети?

— Конечно.

Мне хочется, чтобы их было много, — певуче протянула она, — чтобы в первые четыре года нашей семейной жизни каждый год у нас рождалось по ребенку… так у нас будет семья, я хочу иметь семью как можно быстрее… мне кажется, не следует ждать, не то потом будет слишком поздно… а когда у человека есть семья, все остальное приходит само собой, верно?

— Конечно, все остальное приходит само собой.