Потом путешественники подошли к удивительнейшему созданию природы, которое носило название Нарагема, или Дьявольский глаз. Нарагема представляла собой арку высотой около 150 футов с такой гладкой поверхностью, что казалось, будто ее отполировали изнутри. Арка продувалась свежим ветром, а внизу через нее виднелась зелень джунглей.

Здесь путешественники остановились на короткий привал, а Росс обследовала гладкую внутреннюю поверхность арки, образовавшейся, очевидно, во время одного из извержений, когда мощный поток лавы успел затвердеть лишь снаружи, а внутренняя его часть потом стекла ниже, оставив после себя эту изящную структуру.

– Туземцы называют арку Дьявольским глазом, – объяснил Мунро, – потому что, если во время извержения смотреть на нее снизу, она светится, как красный глаз.

Спускаясь все ниже и ниже, они быстро миновали зону альпийских лугов и вышли на невероятно изрезанную полосу сравнительно недавно застывшей лавы.

Здесь им стали попадаться черные кратеры глубиной до пяти‑шести футов с опаленными краями. Сначала Мунро решил, что тут было что‑то вроде артиллерийского полигона заирской армии, но при более детальном обследовании оказалось, что опалины глубоко въелись в камни и протянулись от кратеров во всех направлениях, словно щупальцы. Мунро признался, что никогда не видел ничего подобного, а Росс немедленно развернула антенну передатчика, соединила ее с компьютером и связалась с Хьюстоном. Казалось, она была очень возбуждена.

Карен смотрела, как на крохотном экранчике появлялись данные, а остальные тем временем отдыхали.

– Что вы хотите у них узнать? – поинтересовался Мунро.

– Дату последнего извержения Мукенко и какая тогда была погода. Это было в марте… Вы знаете некоего Симанза?

– Да, – ответил Эллиот. – Том Симанз – это программист в команде «Проекта Эми». А почему вы спрашиваете?

– Он хочет вам что‑то передать, – сказала Росс, показывая на экранчик.

Эллиот подошел ближе к передатчику.

СБЩНИЕ СИМНЗА ДЛЯ ЭЛТА СЛДЕТ.

– А где же сообщение? – спросил Эллиот.

– Нажмите кнопку приема, – ответила Росс.

Эллиот нажал кнопку, и на экране появилось:

ИЗЧЛ ОРГНЛ ПЛНКУ ХЮСТН П.

– Не понимаю, – пожал плечами Эллиот.

Росс объяснила: "П" означает, что есть продолжение сообщения и что в таких случаях надо еще раз нажать кнопку приема. Эллиоту прошлось нажимать еще несколько раз; наконец он получил все сообщение:

ИЗЧЛ ОРГНЛ ПЛНКУ ХЮСТН КМПТР АНЛЗ НВ СВДНИЙ ОБ ИНФО СДРЖЩСЯ АУДИОСИГНАЛАХ ЗКНЧЕН ДМАЮ ЭТО ЯЗЫК.

Эллиот с удивлением обнаружил, что может без труда понять сжатое сообщение. Он расшифровал его вслух:

– Изучил оригинальную пленку из Хьюстона. Компьютерный анализ новых сведений об информации, содержащейся в аудиосигналах, закончен. Думаю, это язык. – Эллиот нахмурился. – Язык?

– Разве вы не просили его изучить оригинал пленки из Хьюстона, на которой запечатлены события в Конго?

– Да, но тогда речь шла только о визуальной идентификации животного, изображение которого было записано видеокамерой. Я ни слова не говорил об информации, имеющейся в аудиосигналах. – Эллиот покачал головой. – Если бы можно было с ним поговорить…

– Можно, – сказала Росс. – Конечно, если вы ничего не имеете против того, чтобы разбудить вашего приятеля.

Она нажала кнопку синхронизации, и через пятнадцать минут Эллиот напечатал: «Привет Том, как дела?». На экране появилось:

ПРВТ ТОМ КК ДЛА.

– Обычно мы не тратим драгоценное время спутниковой связи на такую ерунду, – сухо заметила Росс.