«Почему Эми вернулась?».

«Хочу молочное печенье».

– Эми, – сказал Эллиот, – ты отлично знаешь, что у нас нет ни молока, ни этого проклятого печенья.

Неожиданный переход на звуковую речь застал людей врасплох, и все вопросительно уставились на Эми.

Горилла долго не отвечала.

«Эми любить Питер Эми плохо без Питер».

У Эллиота слезы навернулись на глаза.

«Питер хороший человек», – продолжала горилла.

Несколько раз моргнув, Питер знаками предложил:

«Питер щекотать Эми».

Эми прыгнула ему на руки.

* * *

Позднее Питер Эллиот не раз пытался подробнее расспросить Эми. Но сделать это оказалось не просто, и главным образом потому, что Эми всегда испытывала затруднения, когда требовалось разделить события во времени.

Эми различала прошлое, настоящее и будущее – она помнила предыдущие события и ждала исполнения обещаний в будущем, – но сотрудникам «Проекта Эми» никогда не удавалось научить ее точнее дифференцировать события во времени. Например, она никак не могла понять, чем отличается «вчера» от «позавчера». Ученые так и не выяснили, является ли это следствием каких‑то упущений в методах обучения или неотъемлемой деталью собственных представлений Эми о мире. (Некоторые факты говорили в пользу последнего объяснения. Эми особенно сбивали с толку метафоры, в которых время выражалось категориями пространства, например «такое‑то событие ждет нас впереди» или «такое‑то событие осталось позади». Учителя Эми представляли себе прошлое и будущее как нечто, располагавшееся за ними и перед ними соответственно. Напротив, поведение Эми говорило о том, что она воспринимает прошлое как нечто, находящееся впереди нее, потому что она могла видеть или по крайней мере представить его, а предстоящие события находились за спиной Эми, потому что пока что были невидимыми. Если Эми с нетерпением ждала обещанного появления друга, она часто бросала взгляды через плечо, даже если стояла лицом к двери.) Как бы то ни было, проблема определения последовательности событий теперь стала главным препятствием, и Эллиот очень тщательно строил вопросы. Он спросил:

«Эми, что случилось ночью с гориллами?».

Эми бросила на него взгляд, который был хорошо знаком Эллиоту. Так она смотрела в тех случаях, когда, по ее мнению, ответ был очевиден:

«Эми ночью спать».

«А другие гориллы?».

«Гориллы ночью спать».

«Все гориллы?».

На этот глупый вопрос Эми решила даже не отвечать.

«Эми, – показал Эллиот, – ночью гориллы пришли в наш лагерь».

«Пришли это место?».

«Да, на это место. Гориллы пришли ночью».

Эми задумалась, потом решительно возразила:

«Нет».

– Что она сказала? – переспросил Мунро.

– Она сказала «нет», – пояснил Эллиот.

«Да, Эми. Они приходили».

Эми подумала еще с минуту, потом жестами сказала:

«Существа приходили».

Мунро опять попросил перевести ответ Эми.

– Она сказала: «Существа приходили». – С этого момента Эллиот переводил ответы гориллы без напоминаний.

– Какие существа, Эми? – спросила Росс.

«Плохие существа».

– Это были гориллы, Эми? – попытался уточнить Мунро.

«Не гориллы плохие существа много плохих существ приходить из леса приходить говорить вздохами приходить ночью приходить».

– Где они сейчас, Эми? – спросил Мунро.

Эми повертела головой, осмотрела джунгли.